содрогаться, она сползла на пол, сотрясаясь от мощнейшего оргазма.
Щелкнул замок, дверь распахнулась. Я вскочил на ноги, стараясь натянуть на себя штаны. За дверью стояли стюард и тот самый рослый мужчина, что помог при регистрации на рейс.
– Одевайся! – бросил он мне, выволакивая за шкирку из туалета.
– Я не знаю… Она сама… Набросилась, как дикая… – промямлил я, натянув штаны и стараясь справиться с пуговицей.
– Усадите этого подальше, – мужчина махнул рукой в сторону первого класса, – А я посмотрю, что с женщиной.
Стюард подхватил меня за локоть и вежливо провел между кресел. Меня усадили в пустом ряду первого класса, на максимальном удалении от других пассажиров. Едва стюард отошел, я достал с полки одеяло и накрылся с головой, пытаясь спрятаться от всех и хоть как-то осмыслить происходящее.
Я находился в состоянии шока. Мне казалось, что я или брежу, или сплю.
Никогда я не пользовался особым успехом у противоположного пола. В общем-то у меня было всего две женщины. Первая – школьная подруга, а вторая – моя девушка Энни, с которой мы жили вместе уже год. Никогда никто на меня не бросался вот так! Это просто дичь какая-то! Может у этой ненормальной бешенство матки или еще какая болезнь?
И сам я не ощутил никакого удовольствия. Вернее как, приятные ощущения были. Но морального удовлетворения – нет! Только серость и безблагодатность.
Если пробовал элитное вино, будешь ли ты радоваться крепкому пойлу? Когда отведал изысканное блюдо, сможешь ли насладиться простой яичницей? Наверное, да. Все зависит от ситуации и контекста. Два месяца назад я познал лучший секс в мире и обладал невероятной женщиной. Смогу ли я когда-нибудь радоваться близости с другой? Пока что – нет.
Гложимый стыдом и мрачными раздумьями, я провел оставшееся время пути, притворяясь спящим. Меня никто не беспокоил.
Дирижабль зашел на посадку мастерски – пилот умудрился сбросить гайдроп прямо к швартовочной башне. Через минуту нас притянули вниз, гондолу зафиксировали у посадочной стрелы.
Я дождался, пока выйдут все пассажиры и продолжал сидеть, пока не подошел стюард.
– Мы прибыли в Данциг, мистер, – он тронул меня за плечо, – Вы можете пройти на выход!
Я встал и, опустив голову, поплелся к трапу. Внутренне готовился к худшему. Казалось, что меня арестуют или упекут в психушку. Но никто не обратил на последнего пассажира особого внимания. Я прошел по длинным коридорам порта, быстрым шагом преодолел зал встречающих и, протиснувшись сквозь тугую дверь, оказался на улице.
Данциг встречал мерзким дождем из черных туч, холодным ветром и мрачной серостью. Моя ветровка была явно не предназначена для такой погоды. Подняв воротник как можно выше и засунув руки в карманы куртки, я быстрым шагом двинулся по направлению к центру города.
