сбегал, ждал и, гад такой, был готов к любому!
– Стась, – с мукой выдохнул, – не молчи, – носом в мой попытался ткнуться, да не было желания миловаться. – Стась, – заскулил Илья, не заботясь о репутации супер-парня, за которым девчонки толпами бегали. – Чё хочешь? – с чувством. – Скажи, всё сделаю, – шептал в висок. – Хочешь, убью… Хочешь, умру… Только дай мне шанс исправить…
Знал, стало быть, что застукала его.
– Кровь дурная. Тебя берёг, вот и вышло…
– Да ладно несчастного строить, – сама не знала, почему не душила больше ревность тугая. Неприятно – да, но то скорее женское самолюбие пострадало, а душа и сердце – им ровно было. – Не разок то было, – уличила безлико, – так вот и правильно…
– Эй, ты что такое говоришь? – нахмурился Илья, да на ноги поставил. – Я тебя люблю!
– Не любовь это, – настаивала ровно.
– Если б не любил, стал бы я за тобой год ухаживать? – пригрозил осуждающим взглядом. – Не трогаю – берегу. Женой станешь мне, зуб даю. Детей родишь…
Я обомлела. Никогда Илья про свои планы на будущее совместное не говорил, а тут, оказывается, брак, и дети… Далекоидущие.
Уже было рот открыла, как громоподобный голос в громкоговорителе прорезал гул, стоящий на улице:
– Новобранцы, в строй!
Не успела и слова сказать, как Илья обмусолил губы поцелуем страстным, но после грубых и ненасытных ласк Зверя они кощунством показались. Хотя раньше приятными были по ощущениям и на вкус. А теперь перегар, и сигареты… глупый слюнообмен.
– Я люблю тебя, а не её – верь, – кивком заверил, в глаза с надеждой заглядывая. – Ты же другая, умная. Всё понимаешь, – придержал лицо ладонями. Уже склонился вновь поцеловать, как голос мужика, в рупор орущего чуть ли не над ухом, громыхнул:
– Новодворцев Илья! Кому сказано! В строй!
Я даже оглохла на время, а толпа гоготала рвано. Новик проказливо улыбнулся, а только место в ряду остальных новобранцев занял, мне подмигнул.
Я старалась виду не показать, что неуютно мне. И даже не оттого, что с Ильёй не поговорила, а потому что Глеба не было.
– Где Званцев? – словно услышав мои мысли, рявкнул мужик в военной форме, окидывая призывников суровым взглядом.
– Андрей Степанович, – протянул Новик с улыбкой, – Зверь чуть запаздывает.
– Что значит запаздывает? – аж поперхнулся негодованием Коврижек.
– Ну как… как? – через смешок выдавил Илья. – Дело молодое.
А у меня дыхание застряло поперёк горла. Сердечко биться перестало.
– С девушкой прощается… – добил откровением Новик. Выдох болезненный, удушливый, головокружительный. Едва сознание не потеряла. Пошатнулась хмельно, да сморгнула наступившую темноту.
– На то времени было. Много, – рявкнул мужик, покраснев от ярости. – Мне за ним наряд послать?
– Дядь
