стукнул согнутым пальцем в дверку – Почесуны, время прошло! Выходите! – и задерживая дыханье, приоткрываю дверь, они уже вытираются, не обращая внимание на дверную щелку…
– Папуня, хватит подглядывать! Это нехорошо, так мама говорит! – фыркает курносым носиком Натаниэль…
И наконец, они покидают ванную, и словно читая мои мысли, они синхронно спрашивают меня – Папа, а когда ты расскажешь нам всем про твой полет туда?…– ну вот, приехали!?
И вот после этого не поверь, что они не читают мысли?…
– А вот как позавтракаем, так и расскажу, если всем будет интересно?! Согласны?– они согласно кивнули головушками, снова залазят на меня с ногами на меня, обнимают за шею, прижимаются ко мне, меня снова душат горючие слезы, черт, да что же это такое?
Так минуты на две замираем, пока меня немного не отпускаети тогда доченька отрывается от меня, проводит ручонкой по моему лицу. И от пронзительного взгляда моей дочки – Ведуньи никуда не деться! И её взгляд словно меня успокаивает, словно её горячая и мягкая маленькая ладошечка осторожно гладит мое сердце и ласкает душу…
– Мужчины не плачут, мужчины – огорчаются! – философским тоном произнес мой сын, второй близнец!
Нефигасе! Откуда они такого нахватались? Надо задать пару – тройку неудобных вопросов няне?! От такого я только благодарственно смотрю на них, затем крепко обнимаю и судорожно шепчу…– Милые мои деточки! Я всегда буду с вами! Слышите? Даже если не смогу, но я все равно приду хоть из Рая или Ада, чтобы вас защитить, пожалеть и посоветовать, как лучше поступить! Я всегда буду с вами, мои любимые! – и они затихают крепко обняв мою шею, горячо дыша в шею!
А слезы тонким ручейком стекают по моим щекам, смачивая их одежку…И я почуял – мы не одни? Поднимаю медленно глаза – на пороге столовой стоят, обнявшись мои женки и Лиза тихо с Настей плачат, глядя на меня, кусая свои руки…
– Лапочки, хватит сырость разводить!? Хорошо? Пошли кушать, а то вон мама с тетей Настей ждут нас, не дождутся! – но меня снова прервали – в оба уха мне прошептали сбивчивым детским шепотом – Папа, ты правильно все сделал! Мы все тебя любим! Все…– и опять, уткнулись в шею!
Черт, утро откровенных признаний, от которых шкура на загривке Дракона становится дыбом!
– Спасибо вам, родные мои! Я тоже вас очень люблю! – и подойдя к моим плаксам, киваю головой – типа есть что, уже не будем – с?
Девчонки, смахнув последние слезинки, приподнялись на цыпочках, благодарственно чмокнули в обе щеки и оторвали от меня ребятишек…Лиза – Нату. А Настя – Габрика! И ведь он пошел к ней на руки, доверчиво обняв её за шею! Вздохнув, прогнал смурное настроение, улыбнувшись во весь рот моим родным…И они – тоже, улыбнулись, вот слава богам! И оборачиваемся – картина маслом! Карен с Мамо сидят, уронив челюсти на стол…
Братья молча, одними глазами скандируют – Хай – вэй! Брат…уважуха! – а их половинки нахмурились
