и тот, подлетев ко мне, распутал мне руки и расстегнул ошейник, просто перекусив их чем-то типа пассатижей, высунувшихся из его брюха.
Грх дернулся было что-то возразить в ответ на это действие, но рыжеволосый лишь улыбнулся ему открыто и доброжелательно, отчего на его щеках образовались две весьма милые ямочки. И сосед тут же побледнел и сник.
Я же стояла, с любопытством вертя головой по сторонам и растирая чуть затекшие от пут руки.
– Так понимаю, девочка привезена сюда из гуманистических соображений и проходит социализацию? – почти нежно уточнил мой освободитель у Грх(-а).
– Дрй, – умоляюще произнесла женщина, не смея поднять на прилетевшего глаз.
Мой сосед хотел было что-то возразить, но не решился и лишь кивнул головой, смиряясь со сказанным.
Я стояла молча, делая вид, что рассматриваю пейзаж, незаметно переводя взгляд с одного на другого, а с другого на третью, стараясь пока не формулировать начинающие у меня возникать вопросы.
Повисла пауза, прерванная вопросом, заданным холодным и высокомерным тоном:
– Что здесь происходит?
На боковой дорожке, ведущей, видимо, куда-то в сад, в зеленоватых лучах солнца, рядом с огромным, цветущим белыми цветами, высоким, раскидистым кустом стояла женщина.
Голубая туника, расшитая белым узором, подчеркивала изящество ее фигуры, похожей на песочные часы. Огромные бледно-голубые глаза смотрели на нашу компанию требовательно и вопросительно. Ее голос был чуть хрипловат, и в нем проскальзывали высокомерные, презрительно-снисходительные нотки. Женщина была явно старше остальных по возрасту.
«Видимо, их мать», – решила я, всматриваясь в ее ухоженное лицо.
Она не спеша подошла к нам и…
При виде меня ее лицо с тонкими, изящными чертами перекосила гримаса отвращения, отчего она аж попятилась.
– Это что? – зло прошипела она, отступая от меня на два шага и тыча в мое лицо длинным пальцем с изысканным маникюром.
– Социализация, – властно, словно рубя, отчеканил Дрй, одновременно чуть приподняв брови и насмешливо-вопросительно глядя на женщину.
– Сын?! – та в ответ взвизгнула, обращаясь к Грх(-у).
Но мой сосед лишь молча склонил голову.
– Мама, не надо, – виновато произнесла Г, осторожно пытаясь взять мать за руку.
Но та лишь брезгливо отдернула чуть широковатую для женщины, на мой взгляд, ладонь, истерично вздернув точеный подбородок, и сквозь зубы процедила:
– Пройдемте в дом, господа. Я хочу знать, что происходит в моей семье.
Сделав акцент на последнем слове, она первая начала подниматься по лестнице.
А я, глядя сзади на ее прямую, словно кол проглотила, напряженную спину, на гордо вскинутую голову с аккуратно уложенной прической, понимала, что у меня с этой… точно будут проблемы. И большие.
Сердце болезненно екнуло, комком подкатив
