Руны и зеркала. Елена Клещенко
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу Руны и зеркала - Елена Клещенко страница 14
Но ведь в институте все в порядке, так? Вещи я всю жизнь теряю, а что касается работы – мне сказали бы, если б я накосячил. Вежливо, с реверансами, но сказали бы. Или нет. Я нужен им как чучело славного прошлого, чтобы вызывать благоговение у начальства, которое по природе своей любит все славное и прошлое. И не все ли равно, что там дедушка кропает? Может, кто-то проверяет за мной и переделывает. Например, Даниэль…
Он понимал, что подобное настроение с утра – плохой симптом, но записывать жалобу не стал. И без того замучили.
Холодно, но не слишком. Каблуки «Оксфордов» стучат по кирпичной дорожке, с ними звонко перестукивается трость. Этой тростью сэр Ханс обзавелся еще до замены коленных суставов, а потом не стал от нее избавляться. Во-первых, еще пригодится – суставов и костей в нижней конечности много, во-вторых, для полноты образа. Шляпа, строгий костюм – он заказывал одежду там же, где прежде заказывала для него Элизабет. Хорошо, что магазинчик оказался живучим. И дубовая трость с серебряной ручкой в виде головы борзой собаки. «Какова вероятность, что в случайно выбранный день вы встретите в аудитории динозавра? – Примерно четырнадцать и три десятых процента!» Тонкий студенческий юмор. Сэр Ханс читал лекции раз в неделю.
Его не раздражало, если первокурсник или аспирант, прибывший в Блу-Маунтин по ротации, таращились на него, как фермер с Берега Новой Надежды на голографику в небе. Не раздражали фотовспышки в поднятых руках – сбоку, за спиной, иногда и анфас. Надо понимать детей: таких, как он, на Фебе всего шестеро, и на самой Земле едва ли полтора десятка. Они знают, и им любопытно, это же хорошо, верно?
Водить ему врачи позволяли, но сегодня он доверился автопилоту. За окном машины проплывали идиллические виды кампуса: зеленые газоны, золотые, алые, пурпурные купы деревьев, кирпичные корпуса. Торопливые утренние пешеходы, их обгоняет молокосос в роликовых ботинках, по выделенным полосам бесшумно, брошенными камешками на льду, скользят синие электрокары. Сэр Ханс пролистывал очередные результаты анализов со скептически-презрительной миной: как студент результаты экзаменов, обидно низкие, но с другой стороны, и не очень-то хотелось. Онкомаркеры, кардиомаркеры, р16 и прочие. Почки и печень, как всегда недовольные медикаментозной нагрузкой, – нудный мелкий ежедневный чек-ап, нескончаемый ремонт здания, которое давно пора сносить к чертовой матери, освобождать место новому. Выращенные экстракорпорально печень и почки были сравнительно молодыми – двенадцать и десять лет? нет, десять и восемь, всего-то – но прозябание в этом теле им явно не нравилось.
Практическая геронтология – жестокая наука. Особенно ее передний край. Бесконечная позиционная война: человек и природа, живое и неживое, не поймешь, кто на чьей стороне. Ножи и лазеры тут не армейские, но восьмидесятилетним новобранцам быстро все объясняют про дисциплину и боль. А стодвадцатилетний ветеран сам всякого обучит. О разновидностях боли и медицинских унижений мы знаем… нет, не будем говорить «всё», дабы не искушать судьбу. Есть еще, например, полная замена кишечника.