деталей – полный ноль. Даже номер дела не вспомнил. Пришлось возвращаться в Калугу ни с чем.
После посещения Тулы Крячко начал бузить, что зря они, мол, время на Ванечку тратят, и по большому счету Гуров был с ним согласен, но, будучи человеком педантичным, отмахнуться от этого дела уже не мог. «Есть здесь связь или нет, а дело нужно изучить, – твердил он напарнику. – Вот исключим совпадения, тогда и успокоимся». А как их исключишь, если все участники следственно-розыскных мероприятий по факту оказались бесполезными, а дело Косыгина, за неимением подозреваемых, отправили в архив?
Пришлось поднапрячь капитана Игольникова. Тот связался с приятелем из соседнего отдела и буквально вынудил его оказать содействие столичным операм. Так Гуров и Крячко попали к криминалисту, который год назад производил осмотр места происшествия у причала турбинного завода, а через него вышли на патологоанатома. Поначалу криминалист особой охоты делиться информацией не проявил, но тут уж Крячко пустил в ход все свои способности договариваться с людьми. В итоге довольно полный отчет по делу Ванечки Косыгина был получен.
Смерть Ванечки наступила в результате множественных проникающих ран острым режущим предметом, предположительно кухонным ножом. Бо́льшая часть ран, как и в случае с Ореховым, пришлась на брюшную полость, но далеко не все. Рассказы о том, как Ванечке исполосовали тело вплоть до пяток, оказались преувеличением, а вот насчет пальцев почти не приврали.
Фаланги пальцев рук отсутствовали полностью, только отрезаны они были всё тем же режущим предметом. Точнее сказать, по словам эксперта, ножей было как минимум три, из чего можно было сделать вывод, что убийц тоже было не меньше трех. Часть пальцев действительно нашли на месте преступления, не досчитались двух мизинцев и одного среднего пальца. Но утверждать, что убийцы унесли их с собой, криминалист не брался.
В момент смерти Ванечка был трезв, остаточные следы алкоголя в крови зафиксировал патологоанатом, но в незначительном количестве. Остатков пищи в пищеводе и кишечнике также не наблюдалось. Следовательно, Косыгин с убийцами не выпивал и не закусывал, а это означало, что убийцы – люди со стороны, Ванечке не знакомые. Еще тогда, год назад, эксперт обратил на это внимание старого следователя. По его мнению, искать преступников среди городских маргиналов смысла не было. Следователь с ним согласился и в отчете написал, что у причала действовали так называемые «гастролеры». Приехали из соседней области, напакостили и отчалили.
И тут на связь вышел генерал Орлов. Гуров честно доложил ему все как есть, включая историю с Ванечкой. Он не ожидал, что генерал так зацепится за совпадения в делах Орехова и Косыгина. Сам Лев еще не успел окончательно определиться, связаны ли между собой эти преступления, Орлов же за идею ухватился крепко. По его мнению, иначе и быть не могло. Чтобы в одном городе дважды было совершено идентичное преступление и разными людьми? Быть такого не может! «Копай, Лева, –
