холодных камней, хотя сначала заколебалась между розовыми и красными.
– Вот это…
– Прекрасно!
Ошеломляющая мысль о том, что я надену ожерелье, которое было изготовлено для королевы, заставила меня вздрогнуть всем телом, и я резко обернулась и обняла Джеймсона:
– Вы чересчур добры ко мне!
– Но вы счастливы?
– Даже слишком счастлива! – ответила я, прижимаясь к нему и вдруг кое-что осознавая. – Джеймсон… мы же ни разу еще не оставались наедине…
– Да, вы весьма добродетельная леди, – улыбнулся он. – И я даже удивился, когда мне удалось на этот раз убедить вас ускользнуть от всех.
– Вы очень умны.
И поскольку мы стояли так близко друг от друга и словно очутились в собственном мире, я, когда он наклонился, чтобы поцеловать меня, потянулась к нему. Первый поцелуй – прекрасная вещь, а уж первый поцелуй с королем – это и вовсе изумительно. Джеймсон привлек меня к себе, придерживая мой подбородок, и отодвинулся, когда счел, что поцелуй был достаточно долгим.
Что-то изменилось в его взгляде, как будто он наконец принял решение.
– Вы должны быть готовы, Холлис, – произнес он очень серьезно. – Для нас вскоре многое изменится.
Я сглотнула:
– Для нас обоих, ваше величество?
Джеймсон кивнул:
– В ближайшие недели я намерен сообщить всему Короа о том, как я очарован вами. И это будет означать многое. Одни начнут искать вашей благосклонности, а другие будут проклинать ваше имя. Но все это не имеет значения, Холлис. Я хочу сделать вас своей невестой.
Мне понадобилось собрать все свои силы, чтобы прошептать в ответ:
– Для меня это высокая честь… но боюсь, я недостойна…
Он покачал головой, аккуратно поправил мои волосы:
– Думаю, многие, кто выходит замуж за королей, чувствуют то же самое, но вам незачем тревожиться. Просто вспоминайте о моей прабабушке Альбраде. Говорят, она была бледной, как изолтенка, когда произносила свои клятвы, – пошутил он, – но подумайте, какой легендой она стала!
Я попыталась улыбнуться, но мне даже вообразить было трудно, чтобы я могла оказаться настолько храброй, чтобы выиграть войну.
– Я не солдат, – прошептала я.
– А я и не хочу, чтобы вы им стали. Я прошу лишь, чтобы вы оставались той, какая вы есть. Именно за это, милая Холлис, я и полюбил вас.
За это полюбил, за это полюбил, за это полюбил…
Его слова эхом отдавались в моем сердце, и мне хотелось найти способ запечатать их в какую-нибудь бутылку. Он был достаточно добр, чтобы дать мне несколько мгновений, пока я не возьму себя в руки, а потом продолжил:
– Я вырос один, без братьев и сестер. И мои родители слишком рано умерли. А вы дали мне в этой жизни именно то общество, которого я жаждал. И это все, о чем я вас прошу. Все остальное излишне. Если вам кажется, что вы можете найти счастье,
