так и для изучения. А по сему, заклинательница могла только в общих чертах сказать, что демонов можно призывать с помощью определенных ритуалов, подразумевающих использование различных магических печатей. Чем сильнее демона нужно вызвать, тем больше для этого требовалось магической силы, поэтому демонологи часто прибегали к помощи жертвоприношений, черпая энергию из предсмертных эмоций своих жертв.
Потихоньку мысли свернули к отцу Игнату и его вопросу: верю ли я в Единого? А собственно, почему нет? Я же признаю наличие магии, не подвергаю сомнению реальность демонов. А главный демон, как известно – Дьявол. Соответственно, если я верю в существование Дьявола, глупо сомневаться в реальности Единого Господа.
Мои глаза потихоньку закрывались, но вдруг я ощутил сильный дискомфорт. На меня кто-то смотрел с улицы, через окно! Стоило мне открыть глаза и глянуть на окно, как ощущение чужого взгляда пропало.
Я закрыл глаза, приказав себе спать. Через несколько секунд опять почувствовал, что некто пристально смотрит прямо на меня. Чужой взгляд прямо-таки буравил одеяло, под которым я укрылся. Стало очень неуютно и страшно. Услышав скрип когтей по стеклу, я резко открыл глаза.
Никого! За окном – ночь и тьма, разгоняемая только светом звезд и месяца.
Я вытер выступившую испарину. Сердце билось, как барабан, пот выступил по всему телу.
Скрипнула половица, потом другая. Раздался какой-то шорох. А затем – сдержанное мерзкое хихиканье. Я готов был поклясться, что кто-то, кроме меня, есть прямо здесь – внутри комнаты!
Мой пулевик лежал тут же, рядом, на прикроватной тумбочке, но протянуть руку и взять его было выше моих сил. Страх сковал меня с головы до ног, страх наивный, детский. Так я боялся, еще будучи ребенком – боялся темноты и боялся включить свет, потому что для этого нужно было пройти сквозь тьму. Так и сейчас: все, что мне хотелось – это сжаться в комок и спрятаться под одеялом.
Скрип раздался ближе. Тихо, на грани слышимости прозвучал шипящий выдох. Кто-то едва слышно подбирался к кровати.
Тук-тук-тук! Стук в дверь разорвал пелену оцепенения, я откинул одеяло и, схватив пулевик, вскочил на ноги. Шаг – и я щелкнул рубильником, включая лампу.
Никого! Я целился своим оружием в пустую комнату. Дыхание сбилось, будто только что пробежал марафон; пульс, должно быть зашкаливал; пот катился градом.
Тук-тук-тук! Стук повторился.
– Кто там? – рявкнул я, подскакивая к двери.
– Это я, Эльвира, прислуга при трактире, – негромко ответил мне женский голос, – Откройте, пожалуйста.
Держа оружие наготове, я приоткрыл дверь и выглянул в коридор. Кроме одинокой и весьма легко одетой девушки там никого не было.
– Ты что-то хотела? – я открыл дверь пошире, обращаясь к служанке.
– Я пришла узнать, не нужно ли вам чего… – мягко пробормотала девушка, опуская глаза.
Ясно. Теперь стало понятно, почему официантки вели себя так
