что с задачей он справился, помог новой Богине занять свой пантеон достойно, и рассчитывал хотя бы на понимание. Но… видно ошибся.»
– «И все же Ода, что произошло? Ответь, нам проще будет, пока все не разрешится.» – он развел руки в знак примирения, сделав смиренный вид, потупил взор, выражая уважение. Ожидая ответа, смотрел в стол, картины прошлого поплыли сами собой…
«…Нисаб, стоя на коленях, скрученный магическими путами, смотрел в землю перед собой. От былой бравады и лоска не осталось и следа, но даже сейчас грязный, истекающий кровью, поверженный, тем, кому, верно, служил, он излучал столько достоинства, что стоящий перед ним Создатель давился злобой от его непреклонности. Фарей смотря сквозь него, подавил чувство гнева, и, уносясь сознанием в бескрайние просторы Вселенной, решал, как правильно поступить.
– ЖАЖДА ВЛАСТИ и быть равным Богам, это как чума, появилась тут, появится в другом мире. Зараза, которую не вылечить, только…– Фарей повернулся к сопровождавшим:
– Лангмер, людей и этих, – он кивнул на Нисаба, – стереть до основания, эксперимент не удался. А его, Сиф отправит в Астон, к Фрейру, пока пески времени не прекратят свой ход, это будет назидание другим, кто возомнит себя Богом и наказание ему. Исполнять».
Магистр Лангмер вышел вперед:
– Господин, может не так сурово, ведь столько сил и энергии затрачено, смилуйтесь…– он пал ниц. Создатель смотрел на магистра, молчал, только ноздри выдавали его мысли.
– Я сказал СТЕРЕТЬ! Новыми заселишь, а Богиней – принцессу Одауд поставишь – пусть поучится терпению в вечной жизни. Сиф присмотрит за ней первое время. – воин по имени Сиф, припав на одно колено, взирая на Создателя, спросил:
– Как отправить человека, хоть и Древнего, в Серые пределы живым? Он же не Бог? – Фарей внимательно посмотрел на своего воина, улыбнулся:
– А с чего ты взял мой мальчик, что он не Бог?..»
Тогда он был просто Воин Небесный, исполняющий приказы Создателя, не задумываясь, слепо веря. Но не сейчас…
Одауд с удивлением смотрела на Странника, не понимая происходящего с ним. Как будто, тени пробегали по его лицу, а губы шевелились в безмолвной молитве. Смотря в его застывшее лицо, ей почудилось, что мелькнуло что-то родное, до боли знакомое, злость с обидой, которая вспыхнула после разговора с Фареем прошла и улетучилась. Она смотрела на Сифа, сожалея о случившемся. Ведь она все понимала и сейчас, и тогда. Он стольким ей помог, даже случись что, позови и он придет на зов… Как тот, кого она любила больше жизни. Меж тем, лицо Странника отмерло, он стал прежним, только во взгляде что-то изменилось. Печаль… Да-да, печаль, которой раньше не было. Она подумала, и решилась.
Торговец выпел вина, поставил кубок на стол тихо начал:
– «Прости, Сиф, не ругаться я пришла… Я вообще не знаю, зачем пришла теперь… Фарей всю сущность вывернул, сотряс все до основания, ну, ты знаешь,
