новую версию «Мастера и Маргариты». Любопытно, но не слишком. Куда любопытней увидеть фильм по произведению современного российского автора о современной России. Таких фильмов и сериалов выходят единицы.
Скоро должны начаться съемки по романам Гузели Яхиной и Захара Прилепина. Но действие этих романов происходит в 20 – 40-е годы прошлого века. А как отображается нынешняя жизнь в кинематографе? Да почти никак.
По сути, обращаться к прошлому выгоднее во всех смыслах. В том числе и киношникам. Тем более если берешь романы Шолохова, Алексея Толстого или Михаила Булгакова. Их если и не читают, то знают. Рейтинг обеспечен. Тебе не устроят выволочку после проката – с экранизацией классики спорить глупо и бессмысленно. А вот за визуальную демонстрацию того, что происходит сейчас, можно и схлопотать.
Поэтому новая экранизация «Мастера и Маргариты» наверняка будет иметь довольно высокий рейтинг и при этом не вызовет бури в нашем обществе. Но и тишина ей не грозит. Легкий ветерок внимания обеспечен.
До и после «Тихого Дона»
За каждым большим писателем закрепляется какой-нибудь слоган или ярлык, которыми всё его творчество, а то и личность с ходу характеризуется. Пушкин, например, – «солнце русской поэзии», Лев Толстой – «непротивление злу насилием», Михаил Булгаков – «рукописи не горят», Максим Горький для одних – «буревестник революции», для других – «глупый пингвин».
Михаилу Шолохову достался, пожалуй, самый обидный ярлык – «не писал „Тихий Дон“». Причем именно «Тихий Дон», а остальные произведения, подписанные Шолоховым, за ним вроде как оставляют. Но нетрудно убедиться, что и первые рассказы середины 1920-х, и последние художественные очерки, опубликованные в конце 1960-х, главы романа «Они сражались за Родину» написаны одной и той же рукой. И поверить в некую мистификацию длиной в полвека очень и очень сложно.
К тому же возникает вопрос: зачем и кому была нужна такая мистификация? Некоторые литературоведы как заведенные повторяют: рукопись «Тихого Дона» Шолохову вручили. Процитирую Виктора Ерофеева: «Видимо, там все было сработано через ЧК, Шолохову выдали этот роман».
Для чего? Чем полезен этот роман был советской власти? По сути, это антисоветское произведение. Нет, во-первых, оно, конечно, в высшей степени художественное, но идеологически – против той власти, что победила в гражданской войне.
В соцреалистический «Тихий Дон» можно было превратить одной деталью: вот Григорий Мелехов в финале возвращается в родной хутор и видит его цветущим, своих детей розовощекими пионерами, сестру Дуняшу активисткой в алой косынке. (Таким образом закончил «Хождение по мукам» Алексей Толстой.) Но Григорий возвращается по сути на пепелище, разоренное, в котором еле-еле теплится жизнь. Лишь сын «пока еще» роднит его с миром.
Через двадцать лет Шолохов зеркально отобразит
