чего она никогда не делала. Я видела, она хочет мне что-то рассказать, но не решается.
– Я знаю, что мне не остановить тебя, – наконец вырвалось у нее, голос ее дрогнул. – Ты всегда была своенравной и редко меня слушалась.… Сначала ушел твой брат, теперь ты, и я остаюсь совсем одна. Что ж, того и следовало ожидать! Вы, дети своего отца!
Впервые за всю свою жизнь я услышала, как мама добровольно упомянула отца! Но сразу же поняла, что больше не услышу о нем не слова о нем.
– Мама они все равно заберут меня, хочу я того или нет! – Я попыталась обнять ее, но она движением руки остановила меня.
– Да, да, я знаю! Но ты присоединилась бы к ним, даже если бы они не знали о твоем существовании. Такова твоя суть! – В ее голосе появилась какая-то досада, но мама всегда умела держать себя в руках. Не зря в нашем квартале ее называли – «Снежной королевой», и местные сплетницы и скандалистки предпочитали с ней не связываться, мама умела, одним словом, и взглядом поставить всех на место.
– Иди, но помни, твой брат по другую сторону войны и теперь вы будете врагами!..
– Нет, – Не дала я договорить ей, – врагами мы не будем никогда! Всегда можно вести двойную игру!
– Людские жизни не игра! – Возмущено выкрикнула мама, резко вставая из-за стола. И снова лишь на миг я почувствовала, что она хочет мне рассказать нечто важное, но самоконтроль этой женщины просто потрясало меня.
– Все возможно в подлунном мире! – Со злостью ответила я, ее лицо побелело, как никогда, было, похоже, что она не первый раз слышала эту фразу и именно эта фраза напугала ее больше всего.
Наши взгляды встретились, и я осознала, что стою перед абсолютно чужим мне человеком, столько ненависти и одновременно отчаянья я никогда не видела и все же пере домной была моя мать, и от этого мне стало совсем плохо.
– Мама, я…
– Иди, твое время истекло! – Она просто ушла и даже не сказала: «прощай»!
Я медленно открыла дверь и вышла из дома, мое добровольное появление вызвало легкое удавление и разочарование у солдат, дежуривших у моей двери. Но, как только я вскарабкалась в грузовик, они потеряли ко мне всякий интерес. Мне оставалось только наблюдать за тем, как солдаты врываются в дома и выволакивают на улицу сопротивляющихся новобранцев. Я все ждала, когда же появится страх или еще какие-то чувства, при виде того, как избивали тех, кто выл от ужаса, а терявших сознание от побоев грузили в машины, как туши мяса. Но спокойствие не покидало меня! Я видела, как один из солдат проломил череп соседскому парню и его труп оставили на пороге его же дома! Несчастный отец пытался накинуться с ножом на офицера, и был хладнокровно застрелен. Они так и остались лежать на дороге: отец и сын – никому не нужные! Они были все лишь списанным материалом и уже не волновали Дракерианскую военную машину.
Вскоре грузовики были заполнены
