меня и, разумеется, без денег. Ваша задача – доставить мне шантажиста.
– Где и когда назначена встреча?
Виктор Евгеньевич назвал место и время. Район был мне знаком прежде всего по криминальным сводкам, а время, если вспомнить достопочтенного сэра Артура Конан Дойла, именно то, в которое «силы зла властвуют безраздельно». Как в страшной сказке – полночь.
Я принял информацию к размышлению, но не спешил уходить, воззрившись на Ланенского. Тот, почуяв запах принесенных официантом блюд, начал выражать недовольство:
– Чего еще?
Я отвечал не моргнув глазом:
– Прежде чем браться за такие сомнительные дела, я предпочитаю получать задаток.
– Сколько? – Генеральный директор уже вгрызся сильными белыми зубами в телячью отбивную.
Сумма его ничуть не удивила. Бесспорно, этот человек жил в другой системе материальных ценностей. Да и нравственных тоже.
– Чего так много? – все же спросил он для проформы.
– До свидания.
– Постойте. – С ленивой небрежностью он швырнул на стол несколько мятых купюр.
Я старательно собрал их, разгладил и убрал в карман.
– Договор составим на салфетке или проедем ко мне в офис? – спросил я.
Ланенский барски отмахнулся.
– Обойдемся без бухгалтерии. Ведь у вас хватит ума не сбегать с этими деньгами.
– Приятного аппетита, – пожелал я и направился к выходу из зала. И все же остановился на пороге, обернулся, спросил: – Ответьте честно, Виктор Евгеньевич, у вас много врагов?
Хозяин утер белоснежной салфеткой розовые лоснящиеся губы.
– Они не успевают у меня появляться.
Во что я нисколько не поверил.
Действо второе
Галкин Лолиту встречает и…
Время, оставшееся до встречи, тянется медленно и нудно. Лучи весеннего солнца, ярко-желтые, теплые, буравят мутное, в грязных подтеках стекло, солнечные зайчики путаются в паутине под потолком, я жмурюсь на них, но мне невесело. Эта погода для других людей, увлеченных, беспечных, влюбленных. Я ощущаю прилив энергии и работу мозга, когда небо наконец сереет, хмурится, подкрадывается вечер, затем наступает ночь и безобразные завалы рыхлого снега на обочинах дорог становятся совершенно черными. Пора заниматься делом, пора жить.
Я смазал и зарядил пистолет, сунул его в наплечную кобуру и вышел из офиса. Частник поначалу отказывался везти меня по адресу, который я назвал. Район пользовался дурной славой, но тяга к деньгам, которые я пихнул ему за эту увеселительную поездку, оказалась сильнее, и вскоре мы уже мчались по затихающему ночному шоссе.
– Прибыли, – сказал он часом позже.
Высаживает меня, тут же разворачивается и уезжает. Я остаюсь на обочине совершенно один, вижу покореженную автобусную остановку и направляюсь к ней.
