отмечают, что постижение идеи Троицы, выразившееся в широком строительстве на Руси Троичных храмов, развитии Троичной иконографии и создании цикла Троичных празднеств, которые Сергий Радонежский положил в духовное основание Святой Руси, было небывалым шагом вперед во всей православной истории. Все те исторические случайности, которые можно отыскать в предшествовавшей истории, следует рассматривать лишь как смутные предчувствия того целостного явления, которое раскрылось на Руси в XIV веке.
«Таковым было слово преподобного Сергия, выразившего самую суть исканий и стремлений русского народа, – говорил Павел Флоренский, – и это слово, хотя бы и произносимое ранее, сознательно и полновесно было, однако, произнесено впервые им… Чтитель Пресвятой Троицы, преподобный Сергий строит Троичный храм, видя в нем призыв к единству земли Русской, во имя высшей реальности. Строит храм Пресвятой Троицы, «чтобы постоянным взиранием на него» «побеждать страх пред ненавистною раздельностью мира…
Смертоносной раздельности противостоит живоначальное единство, неустанно осуществляемое духовным подвигом любви и взаимного понимания. По творческому замыслу основателя, Троичный храм, гениально им, можно сказать, открытый, есть прототип собирания Руси в духовном единстве, в братской любви. Он должен быть центром культурного объединения Руси, в котором находят себе точку опоры и высшее оправдание все стороны русской жизни».
Скорее всего, Стефан и Васса не осознавали всей глубины проводимого учениками Сергия Радонежского духовного переустройства, возможно, они вообще ничего не знали о своем великом предшественнике, но это не помешало им стать его соработниками в духовном преображении Руси.
Ведь их духовное предназначение, как и духовное творчество преподобного Сергия Радонежского, как иконописание его ученика, преподобного Андрея Рублева, совершалось полностью по Божией воле, которую эти святые прозревали и воплощали в своих свершениях.
«Было же это, – говорит житие Александра Свирского, – по смотрению Божию, так как невозможно родить без молитвы и поста такое сокровище, которое еще прежде зачатия его, избрал Господь наставником многих ко спасению».
Ни появление Тихвинского монастыря, ни житие Александра Свирского, единственного святого, которому воочию явилась Святая Троица, напрямую не связаны с крепостной твердыней на Ореховом острове, но, возможно, без этой русской крепости и не было бы названных нами событий.
Прикрывая пространство Приладожья и Присвирья, крепость на Ореховом острове защищала от католической экспансии православие, и оно дивно расцветало здесь под ее защитой.
А шведы не оставили попыток захватить край.
В 1390 году, как говорят новгородские летописи, «…поставиша Свея город над Невою, на устьи Охты реки, нарекоша его Венец земли».
И еще более усилилось значение Орешка.
Поэтому-то в 1410 году, перед очередным походом на Выборг, оградили крепостной стеной, повторявшей изгибы береговой
