пора вниз, – сказал Ганс-Фридрих. – Может начаться дождь. Но я хочу сообщить тебе одну вещь, пока мы не ушли с вершины – поскольку это особенное место и каждое произнесенное здесь слово очень много весит… То, что я тебе вчера говорил про знаки и указания – это путь. Особенный путь под личным руководством бога.
Я хотела повторить, что не верю в бога, но тут же вспомнила, как только что общалась с Шивой, и усмехнулась. Ганс-Фридрих заметил эту усмешку.
– Хорошо, – сказал он. – Назови как хочешь. Назови это тайной мира. Сердцем всего. Ты говорила, на тебя посмотрел Шива. Хочешь знать откуда?
Я пожала плечами. Потом кивнула.
– Ты можешь это сделать. Можешь туда дойти.
– Как? – спросила я.
– Доверься знакам. Научись их видеть, будь всегда начеку – и не пропусти своего шанса. Он обязательно у тебя будет. Все необходимое покажут тебе знаки. Это путешествие, которое опирается само на себя и не нуждается ни в чем другом.
– Спасибо, – сказала я. – А зачем вы мне это, собственно, рассказываете?
– Мне не так уж долго осталось жить, – ответил Ганс-Фридрих. – Просто хочется, чтобы волшебный секрет, которым я пользовался всю жизнь, достался кому-то в подарок. И ты мне кажешься отличным кандидатом.
– Почему?
– По той же причине. В мою комнату вчера мог не войти никто. Могла войти твоя подруга. Но вошла именно ты…
– Понятно, – сказала я. – Это типа такое посвящение?
Он улыбнулся, коснулся указательным пальцем своего лба, а потом моего.
– Теперь да. Секрет официально переходит к тебе. Ты знаешь все необходимое для предельного путешествия. Считай это подарком Шивы.
– Хорошо, – сказала я, – а когда начинать путешествие? В какой момент?
– Ты узнаешь. Честное слово, ты узнаешь сама. Сейчас просто усвой все это. Запиши в уголке памяти – и на время забудь. Никому про это не говори и не бери попутчиков или попутчиц. Туда нельзя поехать с подругой. Предельное путешествие – это личное путешествие.
Обратный путь оказался страшноватым – и на время заслонил для меня все прочие впечатления. Мы убегали от надвигающегося дождя, и Ганс-Фридрих вел нас по другой дороге – мы вообще не шли, а прыгали по кочкам и камням, зигзагами сбегая вниз. Несколько раз я думала, что обязательно сломаю шею во время этих прыжков. Потом решила, что мы заблудились и уже не выберемся из зарослей. Оба раза я успела сильно разозлиться на Ганса-Фридриха, и мне даже неловко было за мирские чувства на священной горе. Но все обошлось.
Интересно, что дождь, от которого мы убегали, так и не пролился. Зато вечером я оставила свои сандалеты на улице, ночью начался ливень, и их размочило до полной непригодности.
Утром Ганс-Фридрих сдержанно попрощался с нами и уехал. Я не взяла у него телефон или почту.
Мы с Веркой еще пару дней походили по ашраму, накупили благовоний и музыкальных
