одетого в студенческую шинель, звали Володя. Геннадий припомнил, что перед «акцией» он занимался переброской снаряжения через подземный портал. И, разумеется, сразу о нём вспомнил.
– Та же история. Спускался туда, пробовал – глухо.
– И как же мы теперь?..
«Мастеровой» обвёл «товарищей» беспомощным взглядом.
– Нам что, так и гнить в этих трущобах? Не, я на такое не подписывался! Не хочу…
Губы его дрожали.
«Ну вот, не хватало ещё, чтобы расплакался… – брезгливо подумал Геннадий. – И как это я проглядел такую плесень? Впрочем, особого выбора не было, брали, кого попало. На том, надо думать, и погорели..
Все эти месяцы он упорно анализировал причины мартовской катастрофы – и раз за разом приходил к выводу, что без предателя дело не обошлось.
«…ладно, разберёмся позже. В любом случае, эта троица вне подозрений. Будь оно иначе, сейчас мне уже крутили бы руки жандармы или оперативники Д.О.П…»
– О трущобах можете не беспокоиться. – Геннадий выложил на стол пачку ассигнаций и глухо звякнувший столбик в сиреневой бумаге – стандартная банковская упаковка золотых десяток. – Средства есть, нуждаться ни в чём не будете.
При этом известии троица возбуждённо запереглядывалась. «Мастеровой» радостно потёр ладони и по очереди подмигнул каждому из собеседников.
«…как дети, право слово…»
– Кстати… – Геннадий демонстративно оглядел потрёпанную одёжку парня. – Вам, Дмитрий, стоит обновить свой гардероб. В Верхних торговых рядах неплохие лавки готового платья, усиленно рекомендую. Будет много работы, надо выглядеть поприличнее.
– Работы? Какой? – обрадованно спросил парень в студенческой шинели.
– Требуется установить связь с народовольцами. Сколько-то их уцелело после прошлогоднего разгрома?
По комнате прокатился вздох разочарования.
– Опасно. – «студент» решительно мотнул головой. Двое других согласно закивали. – Продадут, сволочи. Или хвоста приведут.
Геннадий, чуть помедлив, кивнул.
– Понимаю, друг мой, но иначе никак. У нас здесь других контактов, считай, что нет, а через этих «революционэров»… – он нарочно выговорил это издевательски, с насмешкой, – …через этих «рэволюционэров» можно хоть что-нибудь сделать. Документы новые добыть, легализоваться…
– Ну-ну, легализуемся… во Владимирском централе. – буркнул третий, до сих пор молчавший парень, одетый в купеческую кацавейку и охотнорядский картуз с высокой тульёй.
«Егор, кажется? – припомнил Геннадий. – Да, точно Егор Выходцев, двадцать один год. Помнится, его я завербовал последним из троицы – студент-политолог, третий курс ВШЭ…»
– Владимирскую тюрьму, друг мой… – он старался говорить мягко, поучительным тоном, – стали назвать «централом» только в тысяча девятьсот втором году. Надо быть внимательнее к подобным мелочам, если не хотите привлечь к себе ненужное
