знаю, ты так не думаешь. Тебе не все равно, что случилось со мной сегодня.
Харт не повернулся и не взглянул на нее, и Франческа сорвалась на крик:
– Мы должны назначить новую дату свадьбы.
Харт закончил складывать листы и посмотрел ей в глаза:
– Свадьбы не будет.
Франческа вскрикнула и прижала руки к груди.
– Ты не можешь так думать!
– Но я так думаю. – Наконец в его голосе послышалось раздражение.
Франческа не сразу смогла заговорить.
– Тебе больно, ты разозлен, хоть и не показываешь своего настроения. Мне не стоило сейчас заводить разговор о свадьбе.
Он странно посмотрел на нее, но ничего не сказал.
– Невозможно разлюбить человека всего за один час или день, Колдер. – Франческа старалась оправдать его слова. – Только утром я была тебе небезразлична – небезразлична и сейчас. Наконец он ей ответил:
– Ты считаешь, что наши отношения основаны на любви. Позволь дать тебе совет – не стоит начинать со мной дискуссию на эту тему.
Предостережение в его голосе было более чем очевидно.
– Я никогда не смогла бы тебя предать!
Взгляд его застыл, добравшись до ее глаз.
– Все к лучшему.
– Что? – закричала Франческа. – Я люблю тебя. Я не виновата, что не смогла прийти на свадьбу!
– Всего хорошего, Франческа, – резко произнес Харт и открыл папку.
Она не могла поверить в происходящее.
– Это все, что ты можешь сказать? Сделать вид, что тебе безразлично, отказаться что-либо обсуждать, оттолкнуть меня, словно я не твоя невеста?
Она чувствовала, как он внутренне сжался, но так и не поднял на нее глаз.
Франческа подхлестнула себя – она будет бороться.
– Ты даже не хочешь смотреть на меня? Я порезала руки и лицо, когда пыталась разбить окно! У меня сломаны все ногти, ладони в ссадинах, потому что я цеплялась за стену, когда пыталась добраться до окна! – Франческа была вознаграждена – Харт поднял на нее глаза. Они были темные, словно грозовая туча. – Утром я получила странную записку, Колдер, приглашение на закрытый просмотр работ Сары! Прочитав ее, я сразу поняла, что мне предлагают увидеть свой собственный портрет. Разумеется, я тут же поехала!
Харт даже не моргнул.
– Разумеется.
Франческа с воодушевлением продолжала:
– Когда я подошла к галерее, дверь была открыта, а картина висела на стене. Я ничего не успела сделать, как меня заперли снаружи. Я несколько часов пыталась выбраться, пока в четыре часа, к моему огромному счастью, меня наконец услышал маленький мальчик. – Она только сейчас поняла, что дрожит как в лихорадке. Харт сцепил руки и опустил глаза.
– Ты сказала, что тебя не ранили.
– Нет, не ранили.
Харт не пошевелился, и Франческа опять сорвалась на крик:
– Это же очевидно, что кто-то не хотел, чтобы
