оперативник, прибывший по факту взлома вместе с Казимовым.
– Ну что? – спросил он, плюхнувшись на стул и шмыгая носом.
– Ничего, – отозвался дознаватель, пожав костистыми плечами. Обтянутый синим свитером, Казимов производил впечатление оголодавшего подростка. – Похоже, ничего не украли. Взломали окно на втором этаже, со стороны двора, забрались в комнату – это архив, а дальше не пошли, хотя замок двери, ведущей в коридор, чисто символический. Спрашивается: что им нужно было в поликлинике?
– Может, вспугнул кто? – услужливо предположил Павлов.
– В здании никого не было.
– А архив внимательно просмотрели?
– В том-то и дело, что нет. В нем работает некая Миронова, так вот она сегодня на работу не явилась. Села на больничный. А без нее точно сказать, все ли документы на месте, никто не может.
– Ночью влезли к ней в архив, а утром она уже больна? – прищурился Павлов.
Казимов кивнул:
– Вот-вот. Надо к ней съездить. Чувствую, что-то тут не так. – Он постучал пальцами по блокноту. – С одной стороны, она и так могла взять все, что ей нужно, без привлечения внимания, а с другой, уж больно странное совпадение. Коллеги говорят, что вчера она ни на что не жаловалась.
– Внезапная болезнь? – улыбнулся Павлов. – Ладно, я съезжу.
– И давай прямо сейчас. Возьми Колю, и отправляйтесь. Адрес узнай у заведующей.
Оперативник поднялся:
– Все понял. Уже выезжаем.
Когда Павлов ушел, Казимов встал со стула и сделал пару шагов вдоль стола. Затем сел на подоконник, отодвинув тюлевую занавеску. За окном виднелись машины скорой помощи и детские коляски, прикованные к ограде велосипедными тросами.
Дело не казалось сложным. Интуиция и опыт подсказывали дознавателю, что допрос Мироновой расставит все на свои места. Тут непременно должен быть замешан какой-нибудь родственник, достаточно ловкий и решительный, чтобы взломать окно, но недостаточно… да, вот тут-то и крылась загвоздка. Что помешало ночному посетителю выйти из архива? Не за бумажками же он лазил! Впрочем, может, он открыл дверь в коридор ключом? Если так, то он наверняка взял его у Мироновой. И она не может не знать преступника.
Казимов вздохнул и достал жвачку «ригли». Положив мятную пластинку в рот, пригладил короткие черные волосы и встал. Он еще не завтракал, а в поликлинике никто не мог сказать ничего путного. Пока оперативники допросят Миронову и вернутся, пройдет не меньше двух часов. Он как раз успеет перекусить.
Дознаватель вышел из кабинета, кивнул одному из полицейских и быстрым шагом направился по коридору. Выйдя из поликлиники, он с облегчением перевел дух. Казимов всегда чувствовал себя неуютно в обществе коллег, особенно носивших форму. Они казались ему чужими, вернее, чуждыми. Он притворялся своим, но каждый раз ему приходилось переступать через себя. Проклятый страх!
Дознаватель застегнул
