не смогла отказать… хотя понимала, что хочу сказать: мне плохо, я никуда не поеду, у меня нет сил ни передвигаться, ни общаться, но потом сама себя уговорила, что и сцена, и эфиры, и зрители обычно меня мобилизируют и действуют благотворно, поэтому ответила: „Хорошо“.
И ты знаешь, буквально через пару часов сердце пошло по какому-то дурацкому эллипсу, пришлось вызывать скорую. Слава богу, она примчалась очень быстро, и добрых два часа врачи не могли привести меня в порядок.
Когда мы уже ехали в реанимацию, внутри крутилась мысль: „Ура! У меня есть УВАЖИТЕЛЬНАЯ ПРИЧИНА не ходить на эфир…“»
Я трижды перечитала эти строки, во мне нарастало возмущение, смешанное с отчаянием. Я догадывалась, что организатор этот и был тот самый продюсер из моего «черного списка». Положа руку на сердце, единственное, что бы я хотела сделать в тот момент, это стереть его в порошок! Всплывала в памяти его наглая, лицемерная физиономия. Как же она могла с ним связаться, ведь она такая умная, такая понимающая? Она, как сканер, умеет чувствовать людей. Почему позволяет проделывать с собой такое?
Мне было страшно прямо говорить об этом, и я написала:
«Как же так? Уважительная причина?! То есть вам проще умереть, чем отказаться, когда действительно плохо? А организатор – это ваш продюсер Антон Буравин, верно? А ваш муж, разве он не против таких самоистязаний?»
«Понимаешь, я всю жизнь главный кормилец семьи. Если не я, то кто же? А у артиста все просто: если он болен, то не зарабатывает. Вот люди говорят: надо заботиться о себе и все такое, но не понимают, что тут не все просто. Да, это был Антон.
А муж… однажды он не хотел отпускать меня, больную, на запись передачи. Но я никак не могла отказаться и предложила ему отвезти меня и подождать, проявив заботу. Он лишь хлопнул дверью и больше никогда не останавливал меня…»
Мы переписывались еще какое-то время, я посетовала, что я далеко и не могу прийти к ней в больницу. Потом у нее начались процедуры, а мне нужно было убегать по делам.
Наше общение длилось лишь несколько часов, но было ощущение, что мы всегда знали друг друга. Я действительно знала ее много лет как зритель, но для нее я – совершенно незнакомый человек, при этом она была со мной предельно открыта. Весь день я находилась под впечатлением нашей переписки и размышляла о ней, а вечером, вернувшись домой, прочла ее новый пост в ЖЖ. Он был посвящен вопросу, который она перед этим задала читателям, точнее, их комментариям и реакции на него.
«Спасибо, дорогие мои, я вам очень благодарна за мощную дискуссию!
Вы дали мне много пищи для размышления. Благодарю за открытость, честность и смелость писать о таких вещах, которые не принято обсуждать в шоу-бизнесе. Я благодарна даже тем, кто, зная, что по первому образованию я психолог, периодически проносился с лозунгами „Любите себя“, „Надо быть на первом месте у себя!“.
Надо! Но это совсем на другом уровне. Жизнь гораздо глубже и сложнее любого лозунга, сколь бы правильным
