найти кого-нибудь лучше, чем сэр Уильям, – сказала Джейн и, достав из ридикюля маленький квадратный листок бумаги, продолжила: – Может быть, здесь?
– Что это, Джейн? Любовная записка?
Джейн хихикнула:
– Нет, глупышка! Это билеты на маскарад в Воксхолле. Моя сестра миссис Барнс раздобыла их для меня и согласилась нас сопровождать. Она легка на подъем, хотя не думаю, что ей будет так же весело, как и нам.
– Воксхолл? – проговорила Эмили заинтригованно, хотя это и не было на нее похоже.
Она слышала, что маскарады, проводившиеся в увеселительных садах, снискали дурную славу своими романтическими встречами в темных аллеях, хотя знаменитое освещение меняло ночной город до неузнаваемости. Она смеялась над самыми безумными историями, уверенная, что они чистой воды выдумка. А вдруг они правдивы? Что, если она воочию убедится в этом? Эмили взглянула на билеты. Витиеватая надпись гласила: «Концерт синьоры Растрелли. Фейерверки и иллюминация, каких еще не видели в Лондоне!» Музыка, фейерверки… Звучало заманчиво, но…
– Джейн, я не уверена, что нам стоит идти.
– Мы же наденем маски! Никто даже не узнает, что мы там были.
– Родители ни за что не разрешат.
– Тогда просто скажи им, что мы останемся на ночь у моей сестры. Я не знаю! Скажи, что к ней приехал родственник, викарий, и обещал прочитать нам замечательные проповеди.
Эмили засмеялась, раздираемая чувством долга и ослепительной возможностью развлечься. Ведь наверняка музыкальный вечер ничем не опасен? В конце концов, она не собиралась бродить по темным аллеям Воксхолла.
Где-то в глубине души проснулся крохотный озорной бесенок, который показывался крайне редко, но теперь словно подталкивал ее вперед. «Давай, – шептал он вкрадчиво и соблазнительно. – Будь же ты смелее, наконец! Какой от этого вред? Ты достаточно потрудилась».
Но она боялась не только вреда, но и опасностей. Насколько велик риск? Тем не менее искушение почти завладело ею.
– Не знаю, – сказала она, – думаю…
– Добрый день, леди! – Чей-то голос прервал ее. – Чудесная погода сегодня, не правда ли?
Эмили подняла глаза и увидела мистера Джорджа Рейберна, приближавшегося к ним верхом на лошади. Он был единственным поклонником Эмили в этом сезоне, танцевал с ней на первом балу и с того момента неизменно оказывал знаки внимания. Присылал ей цветы, приносил лимонад на званых вечерах и все в таком духе. Подобные мелочи, собственно, и возвели его в категорию поклонника. Однако предложения ей он не делал. Впрочем, старшие Кэрроллы в любом случае отказали бы ему. По слухам, он владел достойным состоянием, но титула не имел.
Теперь же, когда сезон подходил к концу, стоило более ответственно и серьезно продемонстрировать свои намерения, если таковые у него были. Если бы он действительно нравился Эмили, возможно, она смогла бы убедить родителей в том, что Рейберн – вполне подходящая партия.
Лошадь мистера Рейберна поравнялась с экипажем, и он улыбнулся девушкам, учтиво
