блондинок – скучно! – возразила Маша.
– У моих волос золотой цвет, а вот она, – королева кивнула в сторону уснувшей на груде костюмов Анны, – вот она блондинка.
– Прекрасная моя, не стоит волноваться! – художник подмигнул Маше. – Я ведь так… Только тренируюсь на них… Давно не писал я живых людей…
– Почему же так? – полюбопытствовала Джессика, примеряющая куртку дизайна 2150-х годов.
– Я рисую только здесь. А разве встретишь здесь живого человека? – художник словно забыл, что находится в комнате далеко не один.
– И какой будет картина? – вопросила Му Нинг.
– Ах, да! Вы смотрите в это пустое окно, словно в будущее. Не знаете, чего ждать впереди. Ты, – он положил свою руку на плечо Марии, – стоишь в середине. Твой шлейф длиннее, чем у остальных оттого, что жизнь тебе предстоит более длинная.
– Что-то я сомневаюсь, – фыркнула Елизавета.
– Ты, прекрасная фея, стоишь по ее правую руку и так же смотришь вдаль.
Волшебница прошествовала на свою позицию.
– А ты – с левой стороны.
Ангелика встала лицом к туманному воздуху, и Музир, вполне довольный расстановкой – встал на свою собственную позицию – у мольберта.
– Все такое белое, – отметила девушка.
– Все когда-то было белым, – Му Нинг не удалось слегка наклонить головку, как делала она всегда, произнося слова подобной степени загадочности – она ужасно боялась испортить прическу.
Лесная дева вообще выглядела в светском наряде весьма неорганично. Быть может, именно поэтому Музир и рисовал девушек со спины.
– Это точно, – художник нанес первые штрихи на белоснежный холст.
– И правда! – вскрикнула вдруг Маша. – Все белое! Белое! Почему же? – она так поражалась, как будто прежде никогда еще об этом не задумывалась.
Мария была поклонницей таких минуток, когда ей начинало казаться странным абсолютно все. «Почему же мы говорим «да», когда хотим сказать «да», и «нет», когда хотим сказать «нет»? Отчего не наоборот? Что это вообще за звуки: «д» и «а», и почему они означают согласие?» – думала она.
На этот раз от этого ее состояния даже Анна проснулась.
– Что белое? Вы еще не раскрасили? – спросонок пробормотала девочка.
– А ведь точно! – произнесла Ангелика. – Разве нельзя раскрасить и эту пустоту?
– Уже нарисован лес, – заметила Му Нинг.
– Разве он не был здесь всегда? – возразила Джессика.
– Да ничего здесь раньше не было, – заверила Елизавета. – Полная глушь.
– Так давайте все раскрасим! – восторженно воскликнула Мария.
– Ладно, меняем холст, – согласился, вздохнув, художник.
– Уже звонок! – Аня покачала головой.
В Замке и правда зазвенел звонок. Не для обеда – для будущих творцов.
20.Вода
