нет! Неужели Эммелина еще даже не вылетела из Флориды?
Со слезами на глазах она дочитала оставшуюся часть сообщения:
«Пытаюсь получить его сейчас. Не нервничайте. Скоро приеду.
Эммелина».
Не нервничать? Ханна едва удержалась от искушения швырнуть телефон на пол.
– Нет! – прохрипела она, пытаясь сдержать слезы. – Нет, нет, нет!
Она была в такой ярости и замешательстве, что не услышала стук в дверь и не заметила, как она открылась.
Даже ничего не услышав, она сразу почувствовала, что больше не одна. По ее телу побежали мурашки. Комнату наполнила совершенно другая, новая энергия.
Это был Зейл. И он был расстроен.
Выражение его лица было неожиданно гневным. Почему он так рассержен? Неужели потому, что она отложила подписание контракта? Но это было бы странно…
– Что случилось? – спросила она.
– Что происходит? – властным тоном задал встречный вопрос Зейл, приближаясь к ней и смотря ей в глаза.
Она нервно вздохнула. Неужели это тот самый человек, который страстно целовал ее накануне вечером? Тот, с которым ей так не хотелось расставаться?
– Я не понимаю, – ответила она, отступая назад.
Зейл продолжал приближаться к ней, распространяя вокруг себя волны напряжения.
– Я тоже не понимаю. – Его тон был отрывистым и резким. – Объясните мне, почему вы отменили встречу.
Ханна наткнулась на кофейный столик между диваном и креслами – отступать было больше некуда.
– Я проснулась с головной болью, которая становится все сильнее.
– Сомневаюсь, что вы не выдержали бы получасовой встречи.
– Но я не могу пойти. Голова так болит, что я даже читать не в силах.
– Тогда я прочитаю вам текст.
Его язвительность задела ее. Почему он столь груб?
– Уверена, мы можем отложить…
– Нет.
– А почему нет? – таким же резким тоном спросила она.
Он смотрел на нее изучающим взглядом. Его вьющиеся волосы были темными, но не черными, а цвет глаз – где-то между карим и золотистым. На нем был черный костюм и белая рубашка с расстегнутым воротом. Тонкие, точеные черты его смуглого лица казались еще резче при солнечном свете.
Гладиатор. Воин. Король.
– Потому что, – медленно и четко произнес он, – во дворец приехали адвокаты, и соглашение должно быть подписано сейчас.
– Даже если я плохо себя чувствую?
– А я-то уже думал, с играми покончено.
– Я не играю…
– А чего же вы хотите сейчас? Собираетесь повысить ставки? Потребовать десять миллионов за каждого ребенка? Или еще что-то?
– Вы с ума сошли?
– Нет. Просто я хорошо знаю ваши игры, Эммелина.
– Вы ошибаетесь. Я не собираюсь ничего
