style="font-size:15px;"> – Ты пойми, Саня, кроме тебя послать особо и некого. Неволить и приказывать не стану, решай сам, но скажу так: здесь работа по нашему профилю, узнали, что да как, слиняли, и уже на готовую почву приходят разведчики ГБ. Никто не говорит, что на этом задании вы должны жизни класть и здоровье своё подрывать, так что при опасности раскрытия вам дано разрешение на любой возможный вариант эвакуации.
Я посмотрел на Кару, а тот только поморщился, вроде как сам решай. Я задумался о плюсах и минусах внедрения в вооружённые силы Средиземноморского Альянса и пришёл к выводу, что не лежит у меня сердце к этой операции. Однако, вновь посмотрев на Кару и переведя взгляд на Ерёменко, я сказал то, чего говорить не хотел:
– Согласен, но у меня будет ряд условий.
– Что-то серьёзное? – Полковник моим решением был явно доволен.
– Не очень, и всё в рамках разумного: вознаграждение, аванс и экономические преференции для моей компании.
– Составляй список, и будем думать, что можно из верховной власти выбить, а о чём лучше даже и не заикаться.
Глава 4
Белый в рыжих подпалинах волкодав, мощный и сильный зверь, выскочил из предрассветных сумерек неожиданно, и заметил я пса только в самый последний момент. Да и то сказать, если бы не ожидал его появления, то мог бы и прозевать.
– Лихой, где тебя носило? – послал я ему мыслеобраз.
Пёс в каком-то подобии улыбки оскалил клыки, вывалил красный язык, посмотрел в мои глаза, и от него пришёл ответ:
– Младший осматривался. Всё спокойно, врагов рядом нет.
– Это я и так знаю, хотя предосторожность никогда лишней не бывает.
– Да. – Пёс переступил с лапы на лапу.
– Поднимайся на борт. – Я пропустил его на трап, и в несколько длинных и выверенных прыжков Лихой оказался на корабле.
Оглянувшись на всё ещё спящий город, я последовал за ним. Матросы палубной команды втащили трап, а временный капитан десантного корабля, бывший майор Третьей гвардейской бригады Скоков, невысокого роста плотный крепыш лет сорока пяти, но абсолютно лысый, стоя на крыле ходового мостика, окликнул меня:
– Ну что, Мечник, теперь-то все?
– Все, – ответил я.
– Тогда отходим, а то припозднились. «Коршун» уже полчаса назад отвалил.
Я направился в свою каюту, а позади меня раздались выкрики боцмана:
– Отдать прижимные! Отдать продольные! Отдать шпринги! Раззява, куда ты пошёл?! Кранец держи!
Расстояние между бортом и причальной стенкой увеличивалось с каждой секундой. Неспешно подрабатывая винтами, корабль отошёл от места своей стоянки и устремился в море. В это время я уже находился в тесной одноместной каюте. Набегавшийся за ночь Лихой лежал на толстом ковре, размышлял о чём-то своём, а я сидел у иллюминатора и вспоминал прошедшую зиму.
После того как полковник
