гремели боиИ здесь предки мои
За меня на войне полегли.
Я туманом дышу, а душа,
Не спеша, по тропинке ушла
На знакомый до слёз,
На родимый погост,
Где я – редко бывающий гость.
Улыбаются фото родных.
Им приятно увидеть живых.
Под разрушенный храм,
Я пришёл в гости к вам,
Не сердитесь, я выпью сто грамм.
Я хожу по родимой земле,
Где тропинки забыли мой след.
За оврагом ручей,
Лучше громких речей,
Прожурчит мне негромко: «Я – чей?»
Да будет мир среди людей!
Да будет мир среди людей!
Да будет мир среди людей,
где каждый:
стар и млад,
Свою улыбку подарить
соседу будет рад.
Слова от сердца,
от души
Распустятся в домах
И,
в миг цветенья,
малыши
Забудут боль и страх.
Забудут люди о войне,
О корысти в делах.
И Бог мой улыбнется мне,
и Будда,
и Аллах!
Мадонна городской помойки
Дочь проститутки и бомжа,
Девчонка с городской помойки,
К своей груди дитя прижав,
На пропитание деньжат
Просила у людей неловко.
В пустую баночку у ног
Швыряли найденную мелочь
В карманах, кто нащупать мог.
И обходили, кто не мог
Лавируя в толпе умело.
Поток безликих горожан
Смеялся, бормотал проклятья.
Неоновый манил Ашан.
Трамвай по рельсам дребезжал.
Бомжы, реклама, куртки, платья…
Одна…
С ребенком на руках…
…………………………………
Сопя толкались человеки,
В пакетах, сумках и тюках.
Не реагируя никак,
И скромно опуская веки.
Дочь проститутки и бомжа,
Мадонна городской помойки
К своей груди Христа прижав
На пропитание деньжат
Просила у людей неловко.
…………………………………….
Ноябрь…
Скоро Новый Год.
Метро.
Христос.
И наш народ.
«С высот небесной мерзлоты…»
С высот небесной мерзлоты
Слепые окна небоскрёбов
Швыряют в чёрные сугробы
Окурки вечной суеты.
Без-раз-ли-чи-е
Белыми хлопьями снег
Медленно падает вниз,
Где в припорошенный след
Втоптан осиновый лист.
Желтый на свежем снегу
Старый, морщинистый лист,
Умер у всех на виду
И под ногами раскис.
– Чей этот «старец»?
– Ничей.
– Жить бы и жить,
А вот нет.
И разровняет ручей
Кем-то оставленный след.
В коме
Он
