работой, которая недавно столь внезапно сменилась апатией и скукой.
Мне нужно что-то другое, что могло бы заполнять мою душу в ее жажде слиться с другой душой. И я, плохо отдавая себе отчет, что делаю, кинулась на первую попавшуюся возможность, открывающуюся для этого в работе частного детектива. Ведь то, чем занимался честертоновский патер Браун, не что иное, как метод психологического резонанса, который милиция, например, считает шарлатанством, клиенты – сверхъестественной мистикой, а психоаналитики – очень опасным занятием. Всегда существует возможность столь глубоко погрузиться в психику другого человека, что твоя собственная психика начинает испытывать необратимые изменения.
Метод недаром назван «резонансом». Как известно из физики, при совпадении частот происходит столь резкое усиление энергии волны, что это часто приводит к катастрофе.
Я не рискнула бы рассказывать о том, что побудило меня заняться работой частного сыщика, ни Маринке, ни Кряжимскому, вообще – никому. Никто из них меня бы не понял. Сочли бы извращенкой какой-нибудь, сумасшедшей. Но кто из нас сегодня не сумасшедший, если рассматривать мотивы поведения каждого человека не с точки зрения житейской и формальной логики, а исходя из истинных психологических причин, толкающих человека на те или иные поступки?
Рассматривая комнату погибшей девушки, я поняла, что сделала выбор и уже не откажусь от него, даже поняв, почему он был сделан. Это для меня сейчас единственная по существу возможность найти решение своей психологической проблемы.
Я взглянула на часы и поняла, что торчу в этой комнате, наверное, минут пятнадцать. Конечно, это уже чересчур. Пора возвращаться к несчастной женщине и сказать, что я берусь ей помочь.
– Ксения Давыдовна, – сказала я, входя в гостиную, – а вы часто заходили в комнату дочери?
Она посмотрела на меня печально и покачала головой.
– Нет, – ответила она. – Гелечка очень не любила, когда к ней кто-нибудь заходил. Мы даже ссорились с ней иногда из-за этого. Она даже подругу свою туда не пустила, заставила сидеть здесь, в гостиной.
Я тут же сделала стойку, словно охотничья собака.
– Вы знаете кого-нибудь из ее подруг? – спросила я.
Она пожала плечами.
– К Гелечке очень редко приходили, – сказала она. – Чаще она пропадала целыми днями.
Ксения Давыдовна внезапно встала.
– Впрочем, – сказала она, – Гелечка записала телефон одной подруги в электронную книжку. Обычно она никогда этого не делает…
Ксения Давыдовна споткнулась на этом слове и поправилась:
– Не делала. Но на этот раз был включен автоматический режим записи. Пойдемте, я дам вам прослушать.
Она провела меня в просторную прихожую. У одной из стен стоял изящный диван в стиле ампир, рядом на невысоком стеклянном столике – телефонный аппарат.
