пар глаз моментально уставились на меня. И только спустя минуту один из присутствующих, мужчина лет тридцати с небольшим, повернулся на своем крутящемся стуле и изрек:
– Забавно, зачем это я понадобился такой красивой леди? Или, может, она моя тайная воздыхательница и пришла признаться в любви, – буквально издевался он, веселя своих коллег.
Мне же этот мужской юмор таким уж смешным почему-то не показался, а потому я строго и уверенно произнесла:
– Красивая леди желает отлучиться с вами на несколько минут в более укромное местечко.
Как и следовало ожидать, мои слова мужчины восприняли и в прямом смысле слова, так что в адрес Колесникова тут же посыпались самые разные недвусмысленные пожелания.
Я вернулась в первую комнату, чтобы там подождать Николая Павловича. Он вышел почти сразу и, поймав пристальный взгляд Бабенковой, устремленный на него, присвистнув, радостно произнес:
– Ух ты, так их еще и двое.
По его лицу я поняла, что Светлану он не признал, но это пока мало что меняло. Я жестом поманила его следом за нами и направилась к выходу. Только чуть в стороне от входа я остановилась и повернулась к мужчине лицом. Тот, видя, что мы ведем себя как-то скованно и все время молчим, так же стих и стал ждать, что же будет дальше.
– Удивлены, что мы вас вызвали? – первой нарушила молчание я.
– Ну, отчасти, – признался Николай.
– Что ж, я поясню причину. – Достав из сумочки взятую у Здоренко фотографию я протянула ее мужчине и стала наблюдать за его лицом.
Тот принял снимок без особой опаски, равнодушно окинул его взглядом, перевернув, посмотрел, нет ли чего сзади, а потом вернул мне и сразу спросил:
– Ну и что?.. Качество, кажется, отменное. И потом не факт, что эту фотку делал именно я. Точнее, я даже не припомню, что я ее раньше видел.
– Неужели? – усмехнулась ему в лицо Бабенкова. – Так, может, вы еще и не живете на седьмом этаже в девятиэтажке, по улице Лубниной?
– Нет, почему же, живу, – смутился мужчина. – Стоп, а откуда вы знаете мой адрес?
– Это не имеет значения, – ответила я. – Проблема сейчас в другом. Вот этот снимок, – я потрясла карточкой перед лицом Колесникова, – был сделан из окна вашей квартиры. На нем – дом напротив. Точнее, одно из его окон. Как вы это объясните?
– А с чего это я должен что-то объяснять? – уперев руки в бока, переспросил у нас Николай.
– С чего? – взорвалась Бабенкова моментально. – Я тебе сейчас скажу с чего, – и она кинулась на мужчину с кулаками.
Я едва успела остановить ее, перехватив занесенную руку, и, оттолкнув в сторону, попросила:
– Пожалуйста, не надо. Успокойтесь.
– Как же тут успокоишься? Да он же издевается надо мной. Ну, ты, – Светлана мотнула головой в сторону Колесникова, – признайся честно, что я тебе такого сделала, что ты меня обвиняешь в убийстве? Ну, говори, что?
Вызывающе глядя
