в комнате, – ответила женщина. – И паспорт его тоже там. Оставил для переоформления, – добавила она.
Юлия Анатольевна сидела за своим столом и молча внимала происходящему. Она отказывалась верить в то, что случилось. Два трупа в коллективе – это ни в какие ворота. За такое могут прикрыть ее гостиницу, и прощай, лыжный сезон.
Она вышла из-за стола, отвела в сторону Голубчикова и слезно попросила:
– Умоляю, господин полицейский! Разберитесь, пожалуйста. Только без лишней огласки. Полный отель отдыхающих! – и предъявила главный козырь: – Я заплачу! Любые деньги! Не дайте погибнуть!
Майору стало противно. Эту напыщенную курицу волнует ее бизнес. А на то, что молодые ребята мертвы, ей плевать. Поэтому он отстранил ее от себя и сухо, не глядя в глаза, отрезал:
– Найти преступника – это моя работа. За нее мне платит деньги государство, – и, повернувшись к завхозу, сказал:
– Пройдемте к вам. Возьму адрес проживания Мальцева.
Пока оперативники в сопровождении Натальи Ивановны шли по коридору, они услышали шум. По мере приближения к цели, шум усилился и стало ясно, что раздается он из комнаты завхоза. Она побежала вперед и распахнула дверь. Две жилички, Марина и Татьяна, сцепились в драке. Скрутив костлявую соседку, повариха лупила ее от души полотенцем, приговаривая:
– В следующий раз будешь думать, когда захочешь меня разбудить! Ах ты сучка шелудивая!
– Пусти, тварь! – орала та, пытаясь вырваться из крепких рук Марины. – Я тебя убью! Отравлю!
Наталья Ивановна бросилась к ним:
– Немедленно прекратите, женщины! Отпусти ее! – она потянула Гурову на себя.
Соперница ослабила хватку, Татьяна вырвалась и отбежала в сторону. По щеке Марины тонкой струйкой стекала кровь.
– Что у вас произошло? – строго спросила у них завхоз.
Гурова, тяжело дыша, открыла аптечку, достала вату, перекись водорода и, смочив, приложила к ранке у виска.
– Знаешь, Наташа, – в сердцах сказала она ей, – я уеду. От этой сумасшедшей надо быть подальше. Еще работа не началась, а уже жизни нет.
Марина вытащила из-под кровати сумку и начала складывать в нее вещи.
– Куда ты собралась на ночь глядя? – схватила ее за руку обеспокоенная Наталья Ивановна.
– А я не собираюсь в ночь, – отстранилась от нее разъяренная женщина. – Завтра первым автобусом уеду.
– Правильно! Пусть валит ко всем чертям! – активно поддержала решение соседки Татьяна. – Пусть дома храпит!
Голубчиков и Хайруллин молча стояли в дверях, никак не вмешиваясь в происшествие.
Марина бросила сумку на пол и зарыдала. Первый день на работе, а такое! Пришла уставшая, завела будильник на 4:30, забралась наверх и крепко уснула. Как вдруг проснулась от удара по голове, несильным, но скользнувшим чем-то колючим по виску. Приподнялась. Кровь капала на подушку, а внизу стояла ухмыляющаяся гнусная баба:
– Я тебе говорила, что жизни не дам в этой комнате? – зашипела она. –
