зовет меня. Через час сказал быть у него, – подняла я удивленные глаза на Феникса.
– Он не сказал зачем?
Я мотнула головой.
– Ну что ж, за час все равно ничего не успеть.
Увеличив глаза, я рассмеялась и шлепнула его по коленке.
Мы вышли за порог, но, попросив Феникса подождать, я забежала обратно и, отыскав в одеяле фото Лероя, поспешно засунула его в сумку.
Вармалд жил в самой большой скале, не отпуская от себя семейство. Его четырехъярусная пещера больше походила на средневековый замок. Каменные стены украшали ожившие портреты на тонких сверхпрочных графитовых пленках. Образы с них не только проводили посетителя любопытным взглядом, но даже могли игриво подмигнуть или нахмурить брови. Я поднялась по ступеням, отделанным деревом, и зашла в просторный зал, который освещался высокими узкими окнами с четырех сторон света. За длинным обеденным столом сидел седой худощавый мужчина с острыми чертами лица и холодными серыми глазами. Я не боялась его, но любое наше общение неизменно тяготило меня.
– Здравствуй, как твои дела? – начал он, оторвавшись от супа.
– Хорошо, спасибо, вы как?
Он одобрительно кивнул, указывая на высокий стул где-то посередине стола. Я села.
– Хочешь тыквенный суп?
– Спасибо, я после утренней суспензии ещё не успела проголодаться.
– Что там произошло, на плато? – сразу перешёл он к делу, и в моем животе растеклось нечто невероятно холодное.
Максимально незаметно для его острого глаза я перевела дух и начала доклад.
– Мы рыли вокруг штыря и вышли на куполообразные стальные несущие. Я просканировала землю, – на этих словах Вармалд зорко глянул, и я поняла, что он знает о пластике. – В земле, – продолжала я, – согласно стальным несущим, огромное здание. Один только купол которого составляет вглубь не меньше четырех метров. На следующий день мы стали рыть из шахты. Пройдя четыре метра вниз, мы проложили всего два в сторону объекта. В среду утром, приехав к месту раскопок, я обнаружила обрушение шахты. Вскоре начался шторм, и, спасаясь, я уехала с плато, успев заскочить в ближайшее укрытие. Там меня ждали ребята. Позже с Фениксом мы вернулись на точку, увидев необратимый обвал и полностью занесенное углубление.
– Что заставило тебя прекратить раскопки? – чётко раздался следующий вопрос.
– Разговор с матерью, – не менее четко ответила я.
– О чем он был?
– О моем отце. О том, как он погиб.
Даже не глядя на него, я услышала резкий выдох Вармалда – безмолвный сигнал, что он мне поверил.
– Мне очень жаль твоего отца, я как сейчас помню день, когда он погиб.
«Не сомневаюсь… » – опрометчиво подумала я.
Вдруг он резко глянул исподлобья, словно почуяв неверную мысль. Мне же стоило бросить такие выходки, стараясь ни о чем подобном не думать. Старейшины легко читали наши мысли, особенно если те летали на поверхности сознания.
– Почему ты так напряжена? – Вармалд
