лишь блеклую иллюзию понимания окружающего мира.
Мебели как таковой не наблюдалось. На полу циновка. Своеобразный ковер ручной работы, сплетенный из совершенно сухих, но все еще гибких лиан. Мастерски сделано, просто и практично. Собственно, это и все. Коврик – напольное покрытие он же кровать, но что еще надо уставшему путешественнику, которого судьба забросила куда-то на край света!
Осмотрелись. Переглянулись. После постоянных ночевок на свежем воздухе небольшая комнатка казалась вершиной уюта и комфорта, а то и вовсе маленькими царскими хоромами. Разложились. Забросили автоматы в дальний угол, предварительно отсоединив и опустошив магазины. Это исключительно на тот случай, если кто-то из местных проявит чрезмерное любопытство. Так сказать, чтобы любознательность не стала причиной трагедии.
Когда мы снова вернулись на площадь, там уже весело горел костер, языки которого (так казалось снизу) поднимались до верхушек ближайших деревьев. У огня суетились женщины. На камни, разложенные вокруг «огненного цветка», пользуясь изрядно обгорелой рогатиной, они ставили глиняные горшочки, закрытые глиняными же крышками. Их содержимое быстро закипало, к режущему глаза едкому дыму примешивался не просто приятный, а буквально сводящий с ума аромат.
Конвейер по приготовлению пищи работал как часы. Одни горшочки забирали, на их место ставили другие. В них что-то аппетитно шипело, пахнущий какими-то местными травами пар смешивался с дымом, все это дразнило рецепторы и вызывало заунывное урчание в животе.
Сухая древесина быстро сгорела, оставив после себя высокий курган из раскаленных углей. Тут-таки над ним появился вертел. Деревянная конструкция, две треноги, которые удерживали железный прут с одним загнутым концом. Почетное место на вертеле заняла освежеванная туша – похоже, какой-то дальний родственник домашнего барана или козла. Та быстро покрылась корочкой, а концентрация запахов в воздухе достигла критического уровня.
Практически все было готово для начала мероприятия. Вместо столов разложили циновки, точно как те, что в нашем домике, но узкие и длинные. Они образовали кольцо, в центре которого тлели угли гаснущего костра. Расселись. Нам (вне всяких сомнений это хороший знак) выделили место рядом с вождем и синеглазой девчонкой, которая оказалась его внучкой. Конечно, нас представили и познакомили, вот только имя старика я почти сразу забыл, слишком длинное оно и трудное к восприятию. Внучку звали проще – Пэмуя. Тоже не слишком привычно, но хоть коротко. Кстати, имя ее непростое, у него значение есть. Луна, что отражается в воде! Красиво…
Между нами и местной верхушкой посадили нескольких мускулистых парней. Вряд ли это случайность, скорее предусмотрительность. Не до конца нам доверяли, да и ладно…
Ужин удался на славу. Сочное свежее мясо быстро восстановило растраченные силы и вернуло расположение духа. К нему прилагалось своеобразное рагу из местных корнеплодов. Какие-то мягкие полупрозрачные кусочки волокнистой
