она занималась. Кажется, ее руководитель Аркадий Гусельский уже имел беседу в органах по поводу смерти Алины Машковской…
Карташов кивнул и сделал жест в сторону двери. Это означало, что Лариса и Владимир могут освободить квартиру от своего присутствия.
Они не дали долго себя упрашивать и спустя минуту уже выходили из подъезда. Лариса еще не совсем оправилась от пережитого и как-то внутренне сжалась. Однако вид двух милицейских машин у входа в подъезд психологически подействовал на нее умиротворяюще, и она, слегка успокоившись, направилась к «Вольво».
Владимир, напротив, выглядел очень подавленно и хмуро. На попытки его разговорить он отвечал односложными фразами, и Лариса поняла, что сейчас ему лучше всего поехать домой и отдохнуть. Что, собственно, не мешало сделать и ей. Она вспомнила, что за последние три дня она общалась с дочерью в общей сложности всего часа четыре, и это камнем легло на ее материнское сердце. Хотя в таком состоянии она вряд ли будет чем-либо полезна Насте. Та наверняка сейчас спокойно делает уроки либо смотрит по телевизору ставшие в последнее время ею любимыми латиноамериканские сериалы.
– Тебе куда ехать? – спросила Лариса.
– Домой, – машинально ответил Владимир и тут же спохватился: – У меня же машина осталась возле дома Алины.
– Если хочешь, я могу отогнать ее туда, куда скажешь. Или послать своего шофера.
– Да? Ну хорошо…
Чувствовалось, что Володе сейчас совершенно безразлично, что вокруг него происходит. Казалось, что все проблемы, навалившиеся на него в последнее время, он психологически был бы рад переложить на чужие плечи. Он назвал свой адрес, и Лариса направила машину туда.
Владимир жил в самом центре города, в четырехэтажной «сталинке». Они поднялись на третий этаж, и Неделин открыл дверь.
– Проходи, я напою тебя чаем, – сказал он.
Лариса не стала отказываться и сняла туфли. В этот момент из ванной показался седовласый мужчина, очень похожий на Владимира.
– Это мой отец, Александр Григорьевич Неделин, полковник в отставке, – представил его Володя.
Неделин-старший кивнул Ларисе, потом перевел обеспокоенный взгляд на сына.
– Что случилось? Почему у тебя такой вид? – спросил он.
– Папа, ты ничем уже не поможешь, – ответил Владимир с плохо скрываемым раздражением в голосе.
– Вова, ты, конечно, извини, я понимаю… – сказал отец. – Но то, что произошло, могло случиться в любой момент. Ты же знаешь, где она работала и чем она, черт возьми, занималась.
– Папа, прекрати!
– Нет, тебе надо успокоиться! Извините, пожалуйста, – Неделин-отец обратился к Ларисе, – это наши семейные дела… Так вот, успокойся, если хочешь, выпей, но чтобы завтра был как огурчик… Ты что, забыл, что через месяц нужно уже все подготовить для заграничной командировки?
– Папа! – укоризненно продолжил Владимир, но отец его не слушал.
– Ты
