за нож. Вроде эта самая соседка его и испугала своим появлением. Кстати, соседка показывает, что отношения у Городова с убитой были плохие.
– Но ведь не будет же он хвататься за нож на этом основании?! – воскликнула Лариса.
– Не скажите, не скажите, – не смутился капитан. – Я общался с ним два часа и могу сказать, что мужичонка он нервный, вспыльчивый, неуравновешенный. Как минимум пять раз он бросался на меня с вытаращенными глазами.
– Это он может, – подтвердила Лариса. – Однако я его знаю давно – не способен он на убийство.
– Ваши слова, к сожалению, к делу не пришьешь, – отрезал капитан. – Разбираться будем, искать других подозреваемых, но пока отпустить я его не могу.
– Можно мне хотя бы поговорить с ним?
– Это не ко мне. Это к начальству, – вздохнул капитан. – А сейчас прошу меня извинить. У меня тут еще одно дело.
– Так к кому мне обратиться?
– Можете к Карташову, можете к нашему начальнику, если он, конечно, на месте.
– Понятно, спасибо, – поднялась Лариса с места.
Разговор с Карташовым по телефону оказался недолгим. Лариса поздравила Олега Валерьяновича с повышением и посетовала на то, что он даже не сообщил ей об этом.
– Я только позавчера вернулся, – объяснил Олег. – Ездил с комиссией в Ярославль. Начальника там скинут скоро, по нашей наводке.
– Это все хорошо, но у меня к тебе одна просьба. Мой администратор попал в нехорошую историю – его подозревают в убийстве.
– Кого? Степаныча? – удивился Карташов.
– Да, к сожалению. Его арестовали и держат во Фрунзенском. Я бы хотела с ним встретиться и поговорить.
– Понятно. И что же?
В голосе Карташова Лариса уловила нотки некоего удовлетворения по поводу того, что Степаныч вляпался в историю. Дело в том, что он был в курсе того, что Степаныч считал самого Олега «тупым ментом» и относился к нему высокомерно. Карташов отвечал ему тем же.
– Как что? Ты же можешь устроить мне встречу. Тем более что ты теперь подполковник.
– Могу, – кратко ответил Карташов. – Перезвони через пятнадцать минут.
Через полчаса милицейские формальности были улажены, и Лариса разговаривала с сидящим через решетку Степанычем. Администратор яростно расчесывал голову, поминутно «екал» и «ндакал», в общем, был в своем репертуаре.
– Главное, я не могу понять, чего ко мне-то прицепились! – возмущенно повторял он.
– Как раз это-то понятно, – возражала Лариса. – Ты лучше скажи, зачем ты за нож схватился?
– Ё, да я не собирался за него хвататься, – Степаныч аж развернулся на сто восемьдесят градусов.
– Ладно, все, давай к делу.
Лариса поняла, что подобные вопросы ему уже задавали в течение нескольких предыдущих часов и лучше было бы выяснить картину происшедшего.
– В общем, так, – шумно вздохнул Степаныч и начал свой рассказ.
