без понятия основы и первоосновы. Все эзотерические учения также об этом.
Правление отдыха, когда отдыхает и президент-император и отдыхает весь народ и все равны – это правление машиахского типа, новоевропейский реализованный гуманизм. И он грядёт, как и сказано: «Ей гряди, Господи Иисусе». Сказать «гряди», всё равно, что осуществляй гряду, мети, ломи, вынашивай. И это будет, уверяю.
Но время. Пока Путин (очень неплохой человек) уставший политик, который делает то, что может, а сверхчеловеческое придёт, и тогда не помешает -ничто, «где сверхчеловеческое, там легко» – этих слов Ницше не сказал, но он бы сказал, если бы был рядом в данный исторический момент времени.
Следовательно, истина уже в руках Проектировщика, нужно время для взрыва политики, взрыва фейерверка, а не бомбы, итак, взрываем красиво.
Путь ищущего
Феноменология поиска – одна из самых интересных тем в истории мысли. Она интересна многим. С одной стороны люди массово ищут истину. Это сейчас нам пускают пыль в глаза, говоря, что человеку не свойственно искать. Большая часть населения Земли искала, каждый на своём уровне. Некоторые останавливались на идеях катарсиса или метанойи, вступали на тропу того, что мы называем «церковь». И думали, что нашли. Другие иначе. Были люди, которые уходили с тропы кафолических церковных верований и становились на путь атеизма, порой революционного, некоторые верили, но шли, например, во Французскую буржуазную революцию. Кажется, во всей Франции тех лет не было более искреннего человека, чем Робеспьер. Но он был уничтожен. Как и Дантон.
Были и те, кто поворачивал на старую тропу опять, вновь обретал веру кафолического типа, таким был, например, Александр Пушкин, который откровенно в «Гаврилиаде» пропел гимн сатане. Был и всю жизнь увлечённый ширком, язычеством И. Гёте, но, в общем-то, не афишировавший этого, хотя тот урон, который нанесло его произведение «Страдания юного Вертера» был страшным, все эти самоубийства на фоне прочитанного, эта книга как в зеркале отражала тот ужас, который был в молодом поколении. И пишущий эти строки был разным в разные периоды, и читающие эти строки далеко не все были всегда одни и те же.
Ортодоксальные катакомбные верования как пример радикализма в аскетизме – тоже попытка для некоторых освободиться от ужаса бытия. Но тщетная. Или уход в тему Мартина Хайдеггера, или ницшеанство, лейбницианство, гегельянство и так далее. Человек ищет.
Если он был один, а стал другой, то, конечно, книги из его прошлого или разговоры, записи, съёмки, что угодно – это то, что пусть будет, главное что сейчас. Ведь мы видели записи А. Невзорова, когда он верующий, и сейчас видим записи его воинствующего атеизма, похлеще атеизма Жижека или Фреско. И нам уже всё равно, что он говорил в прошлом, мы смотрим в него нынешнего.
Если же человек приходит к вере пророков, если он становится верующим, точно таким же как пророк Адам (мир ему), Нух (мир ему), Муса (мир ему), Ибрахим
