ты там ищешь? – спросила Маринка. – Документы взяла с собою?
– Да-да, – все так же терпеливо ответила я, понимая, что Маринке нужно отыграть свою роль для этого мальчика, который еще неизвестно кого или чего ждет, может быть, просто размышляет, можно ли сходить по-маленькому за углом нашего здания.
Но Маринке же этого не объяснишь – ей важно произвести впечатление, и неважно на кого и почти неважно как, лишь бы оказаться в центре внимания. Или как минимум на периферии того же самого внимания, что тоже неплохо, если подумать.
Молодой человек, как только мы с ним поравнялись, сделал шаг в нашу сторону и вдруг, резко дернувшись вперед, выхватил у меня мою сумочку, оттолкнул меня так, что я едва не села на землю, и бросился бежать прочь, прыгая по лужам.
– Ах, – только и успела крикнуть я, а Маринка так вообще только рот открыла и замерла, как городничий в финальной сцене «Ревизора».
Я беспомощно оглянулась назад. Появившийся из центрального выхода Ромка приоткрыл рот, чтобы спросить, что происходит, как мы с Маринкой обе крикнули ему:
– Сумку украл! – и показали руками на убегавшего со всех ног парня.
Ромка, не закрывая рта, рванул вслед за ним.
Разумеется, не догнал. Когда я уже садилась в машину, он примчался обратно весь красный, потный и, задыхаясь, начал рассказывать, как он быстро и хитро догонял этого вора, у того машина стояла за углом – уехал, да еще и грязью Ромку окатил.
Мы с Маринкой поморщились, поохали, почистили Ромке брюки и сказали ему спасибо. Старался все-таки мальчуган, не его вина, что у машины четыре колеса, а у него две ноги и раззява начальница.
– Вы уж больше одна не ходите, Ольга Юрьевна, – сказал он, и я честно пообещала, что, как только он вырастет, отдам его на курсы телохранителей.
– Мне бы лучше в хакеры, я бы там больше пользы принес, – шмыгнул носом продвинутый представитель нового поколения и, ссутулившись, полез ко мне в «Ладу».
Сергей Иванович с Виктором появились несколькими минутами позже – они задержались в фотолаборатории. Я уступила Виктору место водителя, и мы все поехали ко мне домой. Завтра намечалась сложная операция, и если все-таки Кислицын окажется прав, то мне не хотелось распылять силы. Единогласно было решено остаться на ночь у меня, чтобы еще разок все обсудить и утром выехать вместе.
Уже дома, готовя ужин на всю компанию, я вдруг подумала, что неплохо было бы обеспечить себе юридическое прикрытие на случай каких-нибудь неожиданностей. И решилась вызвать Фимочку на срочную консультацию, отказавшись по телефону объяснять ему причину.
Фима примчался как раз к ужину. Рассчитывая и на него, я оставила ему порцию картошки по-французски – великолепная вещь, если не ошибиться с сыром!
Фима вооружился вилкой и ножом, словно только что слетел с великосветского раута у германского консула, и, страшно сморщившись, начал мне выговаривать и нудеть, что и он человек современный, и супруга его дама достаточно продвинутая,
