но ненадолго. Теперь, его глаза источают что-то дьявольское.
– Не подходи ко мне, я закричу!
– Кричи, сука! Кричи громче! Никто тебе в этом городе уже не поможет, если на твоём пути появился я.
Не успеваю опомниться, как повисаю на его плече головой вниз. Мои кулаки сжимаются, и я колочу ими, по спине этого ублюдку, что есть мочи.
– Отпусти!!! На помощь!!!
Голос срывается, и я просто хриплю, как старая лошадь.
– Твою мать, заткнись! Ты сама нарвалась! – шлепок по заднице заставляет меня замереть. – Если ты начнёшь дёргаться, я вышибу твои мозги! Местные крысы будут рады позднему ужину.
Он усаживает меня на мотоцикл, убирает ногой подножку, и устраивается позади меня. Я замолкаю и слизываю слезы с посиневших губ.
– Прошу тебя, я все верну, только отпусти.
Внутри меня образовывается горький комок. Это уже не шутки, и от весёлой погони не остается следа.
– Прошу тебя… – слегка оборачиваюсь и всхлипываю.
Этот отморозок смотрит на меня сверху вниз, скривив свои губы, а после наклоняется ближе к моему лицу и произносит:
– Нет, малышка, ты теперь моя!
Парень поворачивает ключ в замке зажигания. Байк мчится по ночному городу, разрезая светом фар темноту орлеанской ночи.
***
На перекрестке двух широких улиц, красуется клуб «Дикие кошечки». Мои самые страшные опасения сбываются. Не нужно быть гением, чтобы понять, что это за место. Стоит лишь взглянуть на неоновые очертания голых девушек на крыше здания. Чертова Кейси и ее бред о солидном заработке! Десять минут и меня заталкивают в бархатистое, полутемное помещение с медленной, мелодичной музыкой. Зал пустой. От силы парочка девушек в латексе, крутятся на барных стульях. Одна из них с густыми, синими дредами внимательно осматривает незнакомку, то есть меня. Затем придурок за моей спиной грубо пихает к коридору в глубине этого заведения. Лестничный пролет, и я оказываюсь запертой в комнате, площадью меньше ста футов. Я оглядываю матрас, небрежно брошенный на полу, лампу на стуле и тумбочку, что покосилась на бок, из-за одной кривой ножки. Куда я попала? Снимаю куртку и бросаю ее в стену. Затем от бессилия ударяюсь коленями о засаленное ковровое покрытие, и начинаю плакать. Не знаю, сколько нахожусь в такой позе, но вскоре слышу щелчок замка и подрываюсь на ноги. Та девчонка с дредами принесла мне что-то из еды.
– Привет, я Морган. А тебя как зовут? – ставит тарелку с бурито на тумбочку и следит за дверью, явно наученная прошлым горьким опытом. – Даже не думай об этом, сделаешь только хуже. Ну, так как твое имя?
– Микаэлла. Помоги мне, пожалуйста! Я не хочу здесь оставаться!
– Прости, сестренка, но я лучше пущу пулю себе в лоб, чем пойду против этих ребят. Ешь, сама покупала для тебя.
Я снова сажусь на колени и сжимаюсь в клубок.
– Не плачь, тебе у нас понравится. – добавляет Морган. – Поешь и поспи, скоро утро.
