себе и представить не можете, какое это чувство – победа! Сердце колотится, но на душе у тебя хорошо, она ликует и радуется.
Вот как мы потрудились!
Это ли не причина, чтобы теперь немного отдохнуть от трудовых будней?.. И очень кстати получилось, что это совпало с заменой оборудования в нашей типографии.
Кстати, съездить на море – это была Маринкина идея. Она как только узнала, сколько денег перевели на наш счет в банке, так сначала пару минут просто дико визжала, от чего все остальные были вынуждены зажать уши руками, а потом заявила:
– Ну, и как вы планируете это отмечать? Предлагаю куда-нибудь поехать.
– Да. На футбол, например, – поддержал ее Ромка.
– Да что там футбол, – воскликнула она, – такие деньги раз в пятилетку бывают, а то и реже! Значит, потратить их надо так, чтобы потом не обидно было – с шиком.
– На рестораны, например, – подколола ее я.
– Какие там рестораны, – отмахнулась она. – Это все мелочи.
– Мелочи? – удивленно переспросил Кряжимский, слегка приподняв очки и оторвав лицо от экрана своего компьютера. – Не сказал бы…
– Конечно, мелочи, – повторила Маринка. – В наши тарасовские рестораны я и без денег могу сходить, когда захочу…
– За счет кавалеров, – прыснул Ромка и тут же съежился, словно испугавшись, что его сейчас ударят.
Но Маринка на эту реплику, как ни странно, даже не прореагировала, а продолжила знакомить нас со своим планом.
– Я тут подумала, – гордо заявила она, – и решила, что такую сумму не грех потратить и на поездку к морю. Стоп, стоп, стоп, – выставив руку вперед, защебетала она, предотвращая все попытки возразить.
Кстати, попыток этих не было вовсе, так как все переваривали ее предложение. Маринка же быстро затараторила дальше:
– Нет, вы сами подумайте: новый выпуск нам пока готовить не надо. Да и я от одного только сознания того, что столько денег где-то лежит, работать не смогу. На мелочи подобную сумму тратить не хочется, а вот море – это великолепно… – Она задумчиво закатила глаза.
– Да, дорогая, осень! Птички улетели в теплые края, умные люди тоже, – осторожно пошутил Ромка, напомнив всем одну из радиореклам.
– Вот, совершенно верно, – согласилась Маринка, тут же вернувшись с небес на землю. – Даже ребенок – и тот понял, что я имею в виду.
Ну еще бы, где уж ему не понять. Он ведь, как и Маринка, «обожает свою работу и может часами на нее любоваться» – желательно издалека. Знаю я эту парочку – все бы им резвиться и ничего не делать.
Пока я размышляла, высказал свое соображение на этот счет и Кряжимский, заявив:
– А ведь это мысль. Море, – он многозначительно поднял руку вверх, – это гораздо лучше, чем ежедневное безделье в четырех стенах. Даже мне сегодня совершенно нечем заняться. Да, действительно нечем. –
