Хотела отшатнуться – не позволили. Тогда она приподнялась на руках, выгибая, удлиняя шею. Вот-вот сможет сделать вдох.
– Вот так. Догадалась, – довольно протянул голос сверху и его обладатель еще глубже протолкнул член ей в рот. Языком она почувствовала волосатую выпуклость. «Яйца», – с отвращением поняла она, теряя сознание от нехватки кислорода.
– Дыши, блядь! Что тебя, всему учить надо?
На миг он отстранился. Но только затем, чтобы снова в нее углубиться. Нелли подтянула под себя ноги и уперлась ладонями в матрас, вырываясь, отдаляясь от мучителя. Разбитые губы лопнули. Из них снова просочилась кровь. Теперь его резкий, специфичный запах смешивался с запахом крови, слюны и страха.
Она научилась дышать. Как бы ни было противно, инстинкты выживания взяли свое. Где-то глубоко в горле раздавались хлюпающие звуки, доводящие насильника до экстаза. Ее стошнило. Прямо на него. Рвота стекала по его ногам, капала на спущенные брюки.
– Ах ты, сука! – от удара ее отбросило в сторону. Голова закружилась. Кто-то глумливо заржал. Теперь она лежала на спине. Сокрушенная. Сломленная. И через силу принимала в рот, облеванный ею же самой склизкий, вонючий член.
Она больше не вырывалась. Не было сил. Глаза бесцельно шарили по полу – лишь бы не смотреть на него. Зацепились за ленту, что связывала волосы, а теперь валявшуюся на полу. Так и смотрела на нее. Отстраняясь от происходящего ужаса. Сожалея, что не может отключиться.
* * *
Ей так и не дали забыться. Удовлетворенный Юра пошел смывать с себя ее рвоту. Она перевернулась на живот и свесила голову. Открыла рот и позволила липкой сперме самой вытечь. А сзади к ней уже пристраивался Тимур. Видимо, они все решили урвать свой кусок пирога за один раз.
Он избавил Нелли от остатков одежды. Поставил на четвереньки. Ослепляющая боль вырвала душераздирающий вопль из истерзанного горла. Она отшатнулась вперед, но он удержал ее на месте. Слезы градом покатились по щекам. Каждый мускул напрягся до предела. Воздух часто и неровно просвистывал сквозь сжатые челюсти. Острая, режущая боль в заднем проходе чуть не лишила ее разума. Он вышел, и зашел в нее еще глубже. Что-то приговаривал, но Нелли, потрясенная болью, уже ничего не соображала. Он пробивался в нее глубже и глубже, раздирая ее пополам. К окружающему смраду прибавился запах фекалий.
Растерзанная физической болью Нелли дошла до точки апатии. Руки ослабли. Она упала на локти. Свесила одуревшую голову. Безразлично смотрела, как кровь, ЕЕ кровь, капля за каплей, падает на простыню. И пятно медленно увеличивается. В то время как Тимур, надсадно кряхтел и пыхтел, убыстряя свой ритм. С протяжным воем кончил в нее и в изнеможении повалился на бок. Со словами «вот, сучка» и похабной улыбочкой, вытер простынею испачканный член.
* * *
Эта вакханалия продолжалась три дня. Мужчины пили, ели, курили и временами проваливались в сон. Кто на диване, кто прямо на кровати рядом с жертвой. И при этом
