я пока вынужден опечатать, – обратился Карташов к Галине Семеновне.
И, опережая ее протест, тут же добавил:
– Это ненадолго. До выяснений всех обстоятельств дела. А то, может, родственники какие найдутся…
– Какие уж тут родственники! – совершенно расстроенно заметила хозяйка.
И, махнув рукой, ушла на кухню, вероятно, для того, чтобы не видеть подобного вандализма по отношению к ее жилплощади.
Карташов повесил пломбу на дверь комнаты, и они с Ларисой поспешили на выход.
– И что ты обо всем этом думаешь? – спросил следователь.
– Пока еще не знаю, но… Опять Горецкая… – Лариса посмотрела на Карташова цепким взглядом.
– Да мало ли что она могла тут делать! Может быть, в роль входила, – отмахнулся Карташов.
– Я понимаю: Горецкая – жена депутата, пусть и местного масштаба. Кому охота связываться. Тем более вызывать на допрос, – в интонации Ларисы послышалось ехидство.
– На какой допрос? – возмутился Карташов. – Ты что?! В качестве кого я ее вызову? Свидетельница? Обвиняемая? Нет, – он сделал категоричный жест рукой. – Пока не будет фактов, я не имею права.
– Просто боишься, – спокойно констатировала Лариса.
Олег промолчал, только каким-то раздраженным жестом открыл подъездную дверь.
– Хорошо, – вздохнула Лариса, подходя к своей машине. – Значит, право буду иметь я.
Карташов неодобрительно посмотрел на нее, хотел что-то сказать, но промолчал и только вздохнул.
– Ладно, мне в отделение пора. У меня еще куча дел.
– Тебя подвезти?
– Нет, спасибо, мне тут рядышком. Поговорить кое с кем надо.
– Как хочешь. Я поехала, – пожала плечами Котова.
– Ты звони, если что, – напоследок кинул Олег.
– Ты тоже.
Роль Горецкой, безусловно, во всей этой истории Ларисе очень не нравилась. Но, кроме подозрений, причем довольно смутных, у нее ничего не было. Может быть, актриса действительно вживалась в роль. Вроде бы в драмтеатре готовилась постановка «Отелло». Дездемону должна была играть именно Горецкая. А может, Андрэ вообще был ее любовником…
Стоп! А вот это, между прочим, не так уж и безобидно. Если они действительно были любовниками, то мог иметь место обычный шантаж. У мужа предвыборная гонка, а жена… Экзотика – она, конечно, хороша, но в разумных пределах. Ко времени, к месту и к обстоятельствам.
Лариса уже подъехала к «Чайке» и, не переставая размышлять, медленно вышла из машины и направилась внутрь ресторана.
Зайдя в свой кабинет, она тут же набрала номер кассы театра. Усталый женский голос ей ответил, что премьера «Отелло» состоится сегодня. Голос также порекомендовал сходить на эту премьеру, но одновременно предупредил, что билетов нет.
«Зачем же тогда рекомендуете?» – чуть не выкрикнула в трубку Лариса, но вовремя сдержалась. Она лишь вежливо поинтересовалась:
