под себя ноги. На полу рядом с креслом стояла открытая и уже почти ополовиненная бутылка водки – с незапамятных времен эта бутылка прижилась в моем холодильнике, и все никак не приходило ее время. Но вот наконец оно и пришло. Рядом с бутылкой стояла бронзовая пепельница, лежали пачка сигарет и зажигалка. На горлышке водочной бутылки торчал перевернутый маленький хрустальный стаканчик.
– Круто берешь, подруга! – присвистнула я. – Что случилось?
Я подошла к Маринке, ожидая услышать что-то вроде: «Он оказался подлецом…» Налицо была первая версия событий.
Но Маринка повела себя неожиданно. Она соскочила с кресла и крепко схватила меня за руки.
– Я влипла, Оленька… – дрожащим голосом прошептала Маринка.
– Спокойно, – произнесла я и, приобняв подругу за плечи, легко погладила ее по спине, – ты только не волнуйся. Со всеми так бывает. Он тебя бросил?
– Ты не понимаешь! – вскричала она и отбежала на несколько шагов в сторону. – Меня уже, наверно, ищут, чтобы посадить в тюрьму!
Я изумленно посмотрела на нее и не сразу нашлась:
– Не поняла! А ну успокойся и рассказывай!
Маринка нервно передернула плечами, словно прогоняя судорогу:
– Я пришла ровно к шести, как и было в записке. Ты же знаешь, он не понимает такого, чтобы женщина немного опаздывала. Сразу же напрягается…
Я подошла поближе к креслу, присела на пол и подняла Маринкину пачку сигарет «Русский стиль», выбила одну и прикурила от ее зажигалки.
– И что было дальше? – подогнала я подругу.
– А дальше – то! – опять разнервничалась Маринка, но подошла и присела на краешек кресла. – Я позвонила, и мне никто не открыл. Я потянула за ручку, дверь и открылась. Я вошла, а на полу в первой же комнате лежит его жена Инга, и горло у нее перерезано, и кровь хлещет… – Маринка разрыдалась. Остатки туши потекли у нее по щекам. Она вытерла под глазами пальцами и испуганно посмотрела на меня. Я, понятное дело, ответила ей спокойным взглядом, но все это было очень неприятно, честное слово.
– Ты же мне веришь, правда? – как-то робко спросила она. Я постаралась сохранить самообладание, иначе если бы мы обе здесь начали психовать, то добром бы это не кончилось, точно. А сейчас, похоже, нужно было как-то действовать, но для этого не мешало бы узнать, что же на самом деле произошло.
– Конечно, верю. Только рассказывай, пожалуйста, подробнее. Значит, ты вошла, а она лежит мертвая?
– Нет! Она еще дышала, глаза у нее были открыты и хрип такой страшный, и она смотрела на меня!
– Так, спокойно! – скомандовала я. – Я задаю вопросы, а ты отвечаешь, иначе дело у нас не сдвинется. Ты вошла и сразу увидела ее лежащую на полу?
– Нет, конечно. Я прошла по коридору и заглянула в гостиную. Двери были открыты, и вот перед этими дверями она и лежала.
– Ты «Скорую» вызвала?
– Не-ет, я даже не подумала об этом. Я так испугалась,
