Я запуталась, и в Москве остатки моей уверенности в себе исчезают.
– Лариса, что с вами? Вы сомневаетесь в своем решении? – спросил Николай.
– Нет-нет, я просто немного не выспалась, – быстро ответила я.
За время поездки мы стали лучше понимать друг друга, между нами установилась незримая психологическая связь. Та, что возникает между людьми, понявшими друг друга, проникнувшимися симпатией без всякого сексуального подтекста, независимо от пола. В таких случаях у меня возникает подспудная тревога, что скоро может произойти что-то, от чего хорошие отношения нарушатся, ведь согласие – крайне хрупкая вещь.
Вокруг было много дорогих машин. Мы ехали по скоростному шоссе. Промелькнули высотные здания, поселки. Я все больше волновалась. Наконец, мы проехали шлагбаум и пункт охраны: высокие сосны, благоустроенные двух– и трехэтажные коттеджи, высокие сплошные заборы, воплощенный идеал, вдохновляющий на свершения многих российских граждан.
– Лариса, я далеко не олигарх, я обычный несчастный человек. Выражение вашего лица мне не нравится, – грустно сказал Николай. – Мне хотелось бы, чтобы вы подружились с Алиной, поэтому вы не должны думать о социально-экономических вопросах.
– Вам очень небезразличны мысли других людей. Вы хотели бы быть властителем душ? – слегка улыбнулась я.
– Души людей изуродованы страстями и горем, я не хочу туда заглядывать, – вздохнул он.
Наконец машина остановилась.
Вот раздвинулись стальные ворота, и мы въехали за забор. Каменные дорожки, двухэтажный коттедж, большие скамейки, сосны, клумбы – все очень аккуратно. Мы прошли в дом на первый этаж, там была большая зала, с одной стороны два кресла-качалки и большой камин, пушистый ковер, с другой – барная стойка, бар, высокие вращающиеся стулья, в третьем углу обеденный стол. Нас встретила пожилая женщина в фартуке. Мне показали мою комнату на втором этаже. Волнение и неловкость не давали мне ни на чем сосредоточиться, я быстро оставила вещи и переоделась. Когда я спустилась вниз, меня встретил врач, озабоченный мужчина средних лет в очках и сером костюме. Мы сели за стол на первом этаже, он подробно рассказал об Алине, о ее самочувствии, о том, как с ней надо разговаривать, в чем суть ее заболевания. После травмы позвоночника она никогда не будет ходить. Интеллект у девушки не нарушен, но она человек очень ранимый, подвержена депрессиям, навязчивым мыслям и приступам агрессии, страдает бессонницей. Она очень одинока, ее нельзя жалеть и напоминать ей о ее состоянии. Нужно ненавязчиво пытаться ее развлечь. Она занимается программированием, увлекается фотографией, заочно учится в технологическом университете. Также не нужно все время хвалить Алину и во всем с ней соглашаться, это ее крайне раздражает, она понимает, что с ней обращаются как с больным человеком.
Тут подошел Николай. Он был в том же свитере и джинсах.
Мне показалось, что он нервничал.
– Лариса, пожалуйста, постарайтесь помочь Алине, – сказал Николай и сильно сжал мою руку.
– Постараюсь
