для маскировки. Но, черт побери, на меня же, благодаря некоторому природному сопротивлению магии и последствиям печати подчинения, наложенной чернокнижницей, чьи останки превратились в живой артефакт, абсолютно не действует менталистика. Как, ради всего святого, осененного небесной благодатью и просто подсвеченного, я дал себя уговорить?!
– Хе, мэтр, а так ты мне куда больше нравишься, – в голосе четвертьорка по имени Грофон, являвшегося главой охраны придворного мага, слышался не слишком-то сдерживаемый смех. – Выглядишь лучше, естественнее, так сказать. Еще бы череп медведя на голову надеть, но только где же найдешь так разожравшегося косолапого, чтобы башка его тебе на шапку сгодилась.
Я глухо заворчал, опасаясь слишком широко открывать рот, чтобы не выпали фальшивые деревянные клыки. Лицо, обзаведшееся зеленым цветом и намалеванными морщинами, под краской жутко чесалось. Бусы, собранные из всякого мусора и нацепленные на шею в количестве аж семнадцати связок, противно бренчали. А в меховой накидке, получившейся из безжалостно раскромсанной сначала молью, а потом и не слишком умелыми портными шубы, было жарко. К тому же спину не покидали странные мурашки, бегающие туда-сюда, и силы воли едва хватало, чтобы не сбросить самодельный костюм тролля-шамана, немного усохшего от своих изначальных габаритов в силу прожитых лет, и не начать их ловить.
– Паразитические организмы на носителе отсутствуют, – в очередной раз прислал успокаивающий мыслеобраз живой артефакт, то ли прогнавший, то ли проглотивший всех имеющихся в старых тряпках блох еще в процессе примерки. Вот только убедить себя в правдивости плотоядного паразита-симбионта никак не получалось.
– Нет, ну правда, эти рваные линялые тряпочки тебе очень к лицу, а сучковатая дубина в руках смотрится куда уместнее, чем изящный магический посох. – Квартерон, как всегда, был жутко нагл. Увы, не без оснований. Просто прикопать его под ближайшим кустом было нельзя по политическим соображениям – хоть и не очень законный, но кровный родственник короля. Если быть точным, один из бастардов его деда, отличавшегося любвеобильностью, переданной потомкам. Впрочем, в семье данного побочного представителя не любили, а потому и спровадили на довольно опасную службу в надежде, что клыкастый позор на древе августейшей фамилии как-нибудь исчезнет сам собой. К несчастью, Грофон, помимо дурного нрава, имел также хорошую реакцию, крепкие мускулы, немалую живучесть, отточенное чуть ли не до совершенства воинское мастерство и волшебный артефактный топор. В общем, попробуй он вернуться к своим родственникам со стороны бабушки – и место вождя второразрядного племени занял бы вполне законно и без особых проблем, просто настрогав на фарш всех конкурентов чохом. – И внутреннее содержание для старого шамана подходящее как нельзя лучше. Вроде и добрый дедушка, а на самом деле такая тварь…
Тут уж я не стерпел и, демонстративно замахнувшись на нахального телохранителя дубинкой, обвешанной
