оправдаться Марго.
– Ну тем еще хуже, если не замечаешь. Уезжай, только с парнями простись по-нормальному. Сердца им не разбивай.
– Мамай, да хватит! Что ты как мама им… Прощусь я по-нормальному!
– Марго, давай я тебе преподам один из уроков. Васян с Никитосом в тебя влюблены по уши. Да-да, не делай изумленное лицо. Ты уедешь, а им тут жить. Простись с ними так, чтобы эта любовь им крылья не подрезала, а наоборот – вырастила. А то они от ревности друг друга перережут!
Урок в самом деле был такой, как и положено уроку. Когда учитель что-то говорит у доски, а ты смотришь в окошко, где уже пришла весна и воробьи скачут, и совсем его не слушаешь. А потом он тебя вызывает к доске, и ты пытаешься решить задачку, и решаешь, смотришь, довольная, на учителя, а он почему-то не радуется, а наоборот, снял очки и сокрушенно качает головой.
Марго поняла одно: Мамай хотел, чтобы оба парня не почувствовали себя обиженными, а наоборот. Так она и поступила. Сперва подошла к Васяну, отвела его в сторонку под обиженный взгляд Никитоса и сказала что-то вроде этого:
– Васечка. Ты мне всегда нравился. Только ты, ты один. Ты уж извини, что я так на Никитку поглядывала… не хотелось его обижать, он ведь парень хороший. Не такой, как ты, конечно. Ты для меня… правда, очень много значишь, и наверное, мы увидимся…
А потом чмокнула его в губы, вроде бы невинно, но задержала свои губы чуть дольше, чем потребовал просто дружеский поцелуй. Васян это почувствовал, хотел было обнять ее и продолжить поцелуй, но она отстранила его.
– Спасибо тебе, Вася. – И еще добавила: – Только Вась, не говори Никите, пожалуйста. Он… ну зачем ему… вы же друзья, не будем его обижать… Дашь честное слово?
– Честное слово! – радостно сказал Васян, и Марго крепко пожала ему руку, опять не по-сестрински, а ласково. А потом отошла в сторону и позвала Никитоса, виновато кивнув Васяну: так надо. Никитосу она сказала почти то же самое, только финал был немного другой:
– Я уеду, а вы останетесь… Зачем вам обижаться друг на друга? Пусть у вас все будет хорошо, а это будет нашей тайной. Только моей и твоей. Обещаешь?
– Обещаю, – сдержанно сказал Никитос, но голос у него дрожал. Потом он сам поцеловал Марго в щеку. Она ответила ему, но уже в губы, и добавила:
– Береги себя и… выигрывай.
Вот и все. Этот этап в жизни Марго можно считать завершенным. Ей уже стало немного грустно, и еще грусти подбавил Мамай. Когда девушка попрощалась со всеми друзьями и подошла к нему в последнюю очередь.
– Оценка «пять», Марго, – сказал Мамай, улыбаясь. – Ведь ничего сложного нет, а двум парням сейчас очень хорошо, и, может быть, будет хорошо еще долго. Может быть, даже всю жизнь. Молодец!
– Нет, Мамай. Ты мне, может, и поставил «пятерку», а я себе ставлю «два».
– Это еще почему? – удивился Мамай.
– Потому что я соврала. Если дело касается любви, то нельзя врать. Но это в самом деле очень хороший урок. И я его усвоила!
И тут Марго улыбнулась,
