смеется их шуткам, дружески поглаживает по руке. Им льстило, что прочие мужики оглядываются на нее – и завидуют. Никаких сексуальных поползновений с их стороны не последовало.
Третий клиент, восточный человек по имени Рамазан, на голову ниже Алисы, был другой породы. Прямо на приеме оглаживал ее всю, смотрел плотоядно, прижимался, под платье пытался залезть. Алиса особо не возражала: работа есть работа, не скандалить же. А вот после приема она совершила ошибку: согласилась на предложение Рамазана отвезти ее домой. И едва погрузились в «Мерседес», тот скомандовал шоферу:
– Ко мне едем.
– Вы должны сначала меня домой завезти, – возразила Алиса. – Так в контракте написано.
– Какой контракт-мантракт! Ко мне, красавица, едем!
– Секс – это не ко мне. Вы за это не платили, – вырвалось у Алисы.
Сначала ляпнула – и только потом поняла, какую глупость сморозила. Потому что Рамазан сразу взвился:
– Не платил, да? На бабки набиваешься?! Хочешь, чтоб заплатил?! Я заплачу! Сколько бабок хочешь?!
– Нисколько. Отвези меня домой.
– Тысячу долларов хочешь?
– Нет. Пустите меня.
– Две?
– Пустите. Остановите машину. Я выйду.
– Три хочешь?
– Не надо платье мне рвать, горный ты козел! Оно пятьсот баков стоит! Останови, я сказала!
– Ладно, Абдул, тормози. Слышишь, девушка выйти хочет.
Шестисотый «мерсюк» остановился в глухом месте на Садовнической набережной. Равнодушно горели окна домов, ни одной машины вокруг, ни единого прохожего. А даже если б и оказались вокруг равнодушные москвичи – разве кто-нибудь вмешался бы в скандал, который устраивает девица в черном «Мерседесе» представительному седоку?!
Шофер, огромный молчаливый амбал, вышел из-за руля, открыл заднюю дверцу – но вовсе не для того, чтобы помочь Алисе выйти из машины. Он за руку выволок ее наружу – и с размаху ударил по голове. Девушка повалилась обратно на заднее сиденье лимузина и потеряла сознание.
Потом, в полутумане, Алиса чувствовала, что она лежит, уткнувшись лицом в кожаные подушки «Мерседеса». Пошевелиться она не могла, потому что голову ее и руки сжимал амбал-шофер. А ею в этот момент сзади, сопя, овладевал жестокий лилипут Рамазан...
Алиса очнулась на мокром асфальте, в разорванном платье, с кровью, струящейся по лицу. Вокруг нее на земле валялись ее сумка, туфли, разорванные трусы – и три зеленые купюры. Рамазан оценил ее сексуальные услуги в триста долларов.
Алиса тут же, рыдая, позвонила по «секретному мобильнику». Теплицын немедленно выслал за ней свою машину с шофером. А назавтра с утра сам приехал в Гнездниковский и положил перед Алисой конверт, туго набитый долларами.
– Я лично приношу тебе извинения и заверяю, что ничего подобного больше не повторится.
И ни единого слова, что он сожалеет. Что ему ее жаль.
В конверте оказалось
