создала Вселенную и позволила ей существовать долгое время, другая спасла положение в тот момент, когда Зло едва не взяло верх и Дьявол чуть не стал истинным господином мира сего.
Охотники встали перед Святой Милой, чей праздник сегодня, и преклонили колени. Прочие жители деревни остались снаружи – им следить за службой оттуда, да и внутрь всем никак не поместиться.
– Помолимся же, братья и сестры, – затянул отец Иржи, и Петер начал повторять за ним гнусавым голосом.
Забормотал что-то Сиволапый, Томаш благочестиво уставился в пол.
Алекс же не отрывал глаз от Святой Милы – одетая как все Охотники, с решительным, но очень красивым лицом, она держала в одной руке крест, а в другой сжимала святое оружие, что пускают в ход только против зобов. Рассказы о той, кто когда-то была просто человеком, а затем сумела стать много большим, уже века передавали в деревне от отца к сыну.
Если бы не эта женщина и павшее на нее благословение Спасителя, то человечество погибло бы в тот момент, когда мир наполнился зобами. А так Святая Мила помогла их селению уцелеть, сохранить не только жизни, но и веру, и за это она и стала одной из тех, кто стоит у престола Господа.
– …Аминь! – возгласил отец Иржи, давая понять, что короткая праздничная служба окончена.
Основная «служба» будет немного позже, в Каменном Лесу…
– Аминь! – с некоторым облегчением повторил Алекс и поднялся на ноги.
Священник подал знак послушнику, и тот исчез за алтарем.
Когда вернулся, то на вытянутых вперед его руках лежали три святых оружия, и смотрел Петер на них с благоговением.
Еще бы, это чуть ли не самые ценные вещи во всей деревне, и в обязанности отца Иржи входит ухаживать за ними, а до него смазывал и чистил оружия отец Иван и все-все священники до них, начиная со времен Святой Милы.
– Да пусть водит твоей рукой сам Господь, – сказал священник, вручая одно из оружий Алексу.
– Аминь, – отозвался тот.
Так, ремень повесить на плечо, чтобы ствол смотрел вниз, а кожаную сумочку, набитую патронами, на пояс.
Стрелы для священного оружия не годились, делать патроны в деревне не умели, и Алекс иногда с ужасом думал о том дне, когда их запас, пусть пока еще достаточно большой, закончится. Как тогда ходить на Охоту, уничтожать зобов, не с помощью же луков и топоров?
Остается надеяться, что велико человеколюбие Святой Милы, что поможет она людям, не оставит в беде…
– Идите же, дети мои, и возвращайтесь, – и отец Иржи разом перекрестил всех троих.
Алекс вышел на крыльцо и почти услышал, как мальчишки в толпе затаили дыхание – еще бы, единственный день в году, когда можно увидеть священное оружие, настоящее, то самое…
– Ну что-ка, пошли? – сказал Сиволапый, гордо расправляя и так широкие плечи.
Томаш кивнул:
– Пошли.
Толпа расступилась перед Охотниками, ни единого звука не прозвучало вслед – дурная примета.
