Кубани, ненавидит столицу лютой ненавистью. Потому что мы, москвичи, якобы сосем из жителей солнечного края бешеные налоги. И строим на них никому не нужные массивные памятники, а также освещаем свой город чрезмерной иллюминацией. И дед туда же. Он всегда говорил: «Я в ваш бандитский город только в самом крайнем случае сунусь».
И раз он в такую рань звонит, наверно, этот крайний случай и наступил. Явно надумал заявиться и у столичных светил какую-нибудь старческую болячку лечить. Что ж, пускай тогда Машка отдувается, у нее времени больше. Да и вообще: ублажать пенсионеров – не мужское дело.
И мои худшие опасения, похоже, оправдывались.
– Мне нужно срочно тебя увидеть, – заявил дед.
Его голос звучал взволнованно.
– А что случилось? – без особого интереса спросил я.
Небось начнет сейчас скулить про очередную болезнь.
Но скулить дед, против ожиданий, не стал. Повторил:
– Важное дело. Касается вас всех. Тебя. Марии. И Аси.
– А какие у нас с тобой могут быть дела? – бестактно поинтересовался я.
И только потом подумал: а вдруг дед свою скорую смерть чует? И хочет нас, внучат, напоследок облобызать?
Но нет. Никакого трагизма в его тоне я не услышал.
– Максим, мне уже семьдесят семь лет. Жить осталось всего ничего, – очень спокойно, даже буднично произнес дед. И тут же его тон вознесся до более официального: – По-моему, самое время обсудить с вами вопросы наследства.
«Какое там у тебя наследство!» – едва не брякнул я. Но от новой бестактности удержался и заблеял:
– Да ладно, дед, о чем ты говоришь! Ты еще до ста лет доживешь!.. Да и не нужно нам ничего…
– Я лучше знаю, что вам нужно, – строго произнес он. И резюмировал: – Вы должны приехать ко мне. Все трое.
Час от часу не легче.
Промозглым ноябрем переться на российский так называемый юг, когда я вчера по телику слышал, что в Краснодаре плюс семь с проливными дождями!
Но, скажем мягко, от южного, как мы его называем, дедули всегда можно было ждать чего угодно. Он, в отличие от своего сына (моего папы), – человек абсолютно непредсказуемый.
Например, мои родители долго надеялись, что дед завещает им свою расположенную в приморском поселке Абрикосовка квартирку. Квартирка, между нами, дрянь, двухкомнатная, в двухэтажном доме без горячей воды, да и с холодной – только по расписанию, до моря четыре километра по пыльным улочкам. Но на халяву, ясное дело, сошла бы.
Однако ничего подобного родаки не дождались. Три года назад дедуля огорошил их известием, что квартиру он продал. И на вырученные деньги собирается возводить себе дом, но не в самом поселке, а в прилегающем к нему лесу.
– Но зачем в лесу? – схватились за голову предки.
И получили неподражаемый ответ:
– Очень люблю природу.
Будто в самом поселке ему природы мало – там асфальт только на главной улице, и то весь покоцанный, а между домами коровы и курицы рыщут.
