style="font-size:15px;"> После довольно-таки бестолковых объятий и поцелуев, все, включая новеньких, исчезли внутри особняка. Под шумок туда удалился и юноша, безмолвный спутник бизнесменши Насти.
Андрей остался один во дворе. Он принес из сарая еще одну охапку дров. Наколол топориком щепочек. И стал разжигать костер.
Хорошо было заниматься очагом морозным вечером, под тихим и темным небом. И делать это одному. Андрей любил одиночество. А совсем рядом, но как будто бы из другого мира, светили теплые огни двухэтажного особняка…
Андрей разжег костер – не без удовлетворения подумал, что ему удалось это сделать с одной спички. Первые пять минут (детство – самый напряженный момент в жизни любого существа, и огонь в этом смысле – не исключение) он безотлучно был рядом с ним, поддерживая и подправляя слабенькое пламя.
Тут из дома вышла Катя. Молча подошла к Андрею, обняла.
За судьбу костра уже можно было не опасаться. Алые языки вовсю лизали сложенные по-пионерски дровишки. Катя, прижавшись к Андрею, молча смотрела на огонь. Потом тихо сказала:
– А я видела, как ты его зажег. С одной спички.
– Ишь ты, глазастая, – польщенно усмехнулся Андрей.
– «Мне сверху видно все, ты так и знай…» – пропела Катюша. – Нам Валька дом свой показывала.
– Ну и как?
– Хорошо, Андрюша, хорошо. Две ванные – вверху и внизу. С джакузи и биде. Внизу – гостиная, кухня – ну, это ты видел – и еще кабинет. Вверху – спальная, детская и три гостевые комнаты. Так что все поместимся… А на нулевом этаже – погреб, тренажерный зал и гараж на две машины. Две иномарки…
Андрей молчал, задумчиво глядя на огонь.
– Андрюш?
– А?
– А когда у нас такой дом будет?
– Когда ты начальником приемной комиссии станешь. Или когда я Нобелевскую премию получу.
– А ты получишь?
– Конечно.
– Ну, тогда подождем.
Катя чмокнула Андрея в щеку и пошла назад в дом. По пути, обернувшись, сказала:
– А я все-таки начальником приемной комиссии быстрей стану.
– Поглядим! – беспечно воскликнул Андрей.
Дверь за Катюшей захлопнулась, и Андрей опять остался один.
«Кажется, тьфу-тьфу, не сглазить бы, – подумал он, – вечеринка обещает быть удачной». А ведь он не очень-то хотел сюда ехать. Андрею нравились мужские сейшны – с банькой, преферансом, спорами о политике и футболе, анекдотами и спонтанными состязаниями в остроумии. Нынешний междусобойчик был, по определению, женским.
Вечеринку организовали четыре подруги – Катя, Валюха, Настя и Мэри. Собрались в память о времени, когда они были очень молоды и отчаянны, когда они были командой. И Фомич (безусловно, симпатичный человек) тоже был из того ихпрошлого времени. А он, Андрей, вкупе с Настиным недоноском, оказывались на этом сборище ни пришей, ни пристегни.
