самолёт. Я теперь в другом конце страны работаю. В одной инвестиционной компании. Директором. Может быть, вы пока посидите со мной? Попьём кофе?
Чёрный Ящик Памяти опять вскрылся. Он всегда вскрывается в такие моменты. Я обычно стараюсь держать его под замком. Пытаюсь научиться жить Здесь и Сейчас…
– Мы работали с тобой, Русик… Ты помнишь Брата?
– Да! Помню… А кем ты тогда там работала?
– Какая теперь разница…
– Слушай, Алис… Я, кажется, начинаю вспоминать… Ты – как привет из Прошлой Жизни… Это ты писала стихи?
Я кивнула.
– Боже мой… А куда ты тогда должна была улететь рано утром, когда я тебя на кортеже с мигалками сопровождал в аэропорт?
– Наверное, в отпуск в одну маленькую страну в горы, – сказала я, улыбнувшись.
– Нет, это была командировка в страну, куда ты часто ездила с Братом!
Я точно помнила, что тогда улетала в отпуск, но не стала спорить.
– Расскажи о себе, столько ведь лет прошло! – попросил он.
Я что-то ему рассказала. Потом он – мне. Русик совсем не изменился. Всё тот же характер. Те же речи. Те же поступки…
– Знаешь, Алис… Когда ты сейчас говорила, ты как будто – чужая, никаких эмоций… А когда мы вспоминали про ту нашу работу, про Брата, у тебя глаза были другие. Это – как Ностальгия, да?
Я кивнула.
– Нельзя смотреть в Прошлое, Русик… Это – неправильно.
– Вот поэтому у меня его и отняли, – задумчиво произнёс он.
Разблокируйте дверь в Подсознание,
Вскройте Чёрный мой Ящик Памяти.
Не пораньтесь… Меня не пораните —
Я привыкла давно к НЕ признаниям.
Возвращайтесь не поздно вечером,
Прогулявшись по сёлам выжженным,
Не обижайтесь… Обиженным
В этой жизни со мной делать нечего.
Не пугают спешащие стрелочки —
Я давно всех простила вас, мальчиков!
Там – поля золотых одуванчиков,
И гуляет бездомная девочка,
Что привыкла давно к НЕ признаниям…
Вы меня никогда не пораните…
И пылится мой Ящик Памяти…
И не ходит никто в Подсознание…
Вечером ко мне заехала Лера. Она сказала, что хочет рисовать, но никак не может переступить через свой страх: а вдруг у неё не получится?
– Я вижу у тебя выставку картин, – произнесла я. – На светлой стене слева висит большая картина в белой или почти белой рамке. На картине – поле. Вижу цветы… Два цветка очень крупные на переднем плане, ещё один – чуть меньше, рядом, а остальные – совсем маленькие. Всё залито солнцем.
Я видела маки. Но почему-то побоялась произнести это вслух.
– Лис! Ты видишь степь с маками!!! Я там была несколько раз в маковом поле, я всё время хочу эту картину нарисовать… – воскликнула Лера.
Я улыбнулась.
– Знаешь, Лис, я, наконец-то,
