и реализуется для сознания общественное значение предметов (=значение общественных предметов)» (С. 166).
До сих пор позиция Леонтьева совпадает с исходной, принципиальной позицией Выготского.
Но уже следующая мысль достаточно своеобразна. Она сводится к тому, что «отделение значения от предмета в языке <…> есть вместе с тем новая форма соединения значения и предмета: предмет выступает теперь в определенном общественном значении или во многих, но всегда определенных общественных значениях <…>. Можно сказать, что в значениях слов реализуются для сознания значения предметов. Значение слова есть форма “идеального присвоения” человеком его, человеческой, действительности» (С. 167). Именно в этом смысле слово, по Леонтьеву, есть «знак значения», а не просто знак. «Система языка соответствует системе значений (не совпадая с этой системой)» (С. 166–167).
А что такое для Леонтьева смысл (в это время, то есть в самом конце 1930 годов)? «Смысл принадлежит не предмету, а деятельности. Лишь в деятельности предмет выступает как смысл. Смысл есть само отношение, осуществляющееся в деятельности» (С. 167).
«Мое отношение к значению (=к предмету, как значению) сообщает ему смысл <…>. Смысл, следовательно, есть “значение для меня значения” <…>.
<…> Смысл имеет строение: строение смысла кристаллизует в себе строение деятельности (именно деятельности – отношения к действительности, а не операции, не приема)» (С. 168). Таким образом, значение соотносится с операцией, а смысл – с актом деятельности в целом. Или, если пользоваться более поздней терминологией Леонтьева, значение связано с операциональной, а смысл – с интенциональной стороной деятельности.
Главная проблема, по Леонтьеву, не в соотношении значения и предметной отнесенности (это псевдопроблема, хотя их, конечно, следует различать), а в соотношении значения и смысла.
Что значит отображение среды как «вещной действительности»? Это отображение связей свойств. «Свойство еще не вещь, связь свойств = вещь» (С. 170). «Отношение полезности предмета к другому его свойству (их связь), осуществляемое через организм, и есть смысл, – отношение смысла. Все это остается справедливым и в том случае, когда мы имеем и соответствующее отношение между предметами» (там же). Например, в опытах с собаками лампочка приобретает смысл пищи.
«Изменение смысла вещи есть всегда изменение субъекта» (там же), это верно и для дочеловеческих стадий эволюции (и тогда изменение может быть морфологическим, то есть видовым), и для человека.
Возвращаясь к переносу, Леонтьев подчеркивает, что «законы обобщения нужно искать в законах действия. Что есть познание? – действие» (С. 187).
«Изменение действия есть обогащение обобщения, кристаллизующего действие; восприятие в этом действии обогащает обобщение, как образ. Это и есть процесс переноса» (С. 189). Обобщение – это изменение способа действия.
В чем специфика человеческого интеллекта? У животного
