довольно давно.
В результате короткого совещания инспектора с командиром батальона было решено остановиться здесь на ночь. Полицейские и члены комиссии расположились в здании администрации, над которым болтался приспущенный флаг КОСМ, вокруг расставили посты.
Отделению Фолли досталась для ночлега комната на третьем этаже, уставленная забитыми под завязку шкафами. Хранящиеся в них информационные блоки никого не заинтересовали, а столы полицейские отодвинули в угол, чтобы расчистить место для сна.
– Оп-па! – только сказал Джефф, выглянув наружу, и тут же отпрянул. – Палят со всех сторон, и еще летают какие-то штуки круглые…
Донесся грохот, в стену снаружи ударило что-то тяжелое, здание ощутимо тряхнуло.
– Джип взорвался, – проговорил Крауч, ставший бледным, как привидение.
– Лейтенант? Лейтенант? Это Фолли! Что нам делать? – сержант просто орал, но его, судя по всему, не слышали.
– Остреливаться надо! – сказал Штольц, подбираясь к окну. – Что толку тут прятаться?
Донесшийся сверху стрекот автоматов красноречиво сообщил, что эта мысль пришла в голову не только им.
– Лик Единого, они все что, погибли? – воскликнул Фолли. – Пока приказов нет, будем отбиваться сами! К окнам! По атакующим – огонь!
Роберту досталось самое левое окно. Он выбил стекло и выглянул наружу.
Сквозь затянувшую центральную площадь Старджона дымную завесу проступали очертания домов. Несколько машин пылали, выбрасывая облака жирной копоти, около уцелевших суетились люди.
Дальше, в переулках и по периметру площади стремительно передвигались мощные фигуры с длинными трубами в руках.
– Сейчас, сейчас, – Роберт прицелился.
Нажать на курок не успел – нечто пылающее пронеслось рядом, жаром обдало щеку, гулкий хлопок ударил по ушам. Что-то тяжелое, как бревно, стукнуло в спину.
Роберт едва не вылетел в окно, в последний момент дернул себя вбок и всего лишь ударился лицом о стену. Забрало шлема затрещало, но выдержало, а вот в голове загудело.
– Мамочка… – пробормотал кто-то позади.
Борясь с головокружением, Роберт обернулся.
У дальней стены лежал человек, больше напоминающий обгорелый кусок мяса, чуть в стороне валялся оплавленный автомат.
– Стрелять, мать вашу! – в голосе Фолли появилось что-то незнакомое, какие-то истеричные, бешеные нотки.
«Лю Фай, – успел подумать Роберт, вновь поворачиваясь к окну. – Первый».
Он успел несколько раз нажать спусковой крючок и даже один раз попал – бегущий через улицу враг споткнулся и упал – но тут прянувший с крыши одного из домов синий луч угодил в соседнее окно.
– Вот и все… – удивленный и очень слабый голос принадлежал Штольцу.
Роберт сглотнул, потряс головой, изо всех сил пытаясь вырваться из кошмарного, дикого сна, в котором оказался, и только затем позволил себе повернуть голову.
Он до последнего убеждал себя, что это
