Это я, Эдик. Олег Никитин

      Марина громко ужаснулась ее предположению, и вместе они с топотом, в компании прочих обитателей общаги, ворвались в кухонный блок. Посреди вороха несъедобных объедков, пустых пакетов и дочиста вываренных костей сидел Гоша и тупо таращился на пустую электрическую плиту.

      Это была подлинная немая сцена, если не считать недавнего звонкого крика. Лена молча приблизилась к плите, заглянула в обтянутый паутиной угол за ней, зачем-то выглянула в мутное окно и провела над горячей конфоркой носом. Голова ее медленно и хищно повернулась в сторону редкой толпы зрителей. Ахнув в едином порыве, те прянули назад и уперлись спинами в стены.

      Только Маринка осталось на месте, потому что у нее было алиби, к тому же красть суп у своей же соседки не имело смысла. Трахтеншёльд деловито шмыгнула к плите, повторно осмотрела «потаенные» места и кивнула с самым зловещим видом.

      – Это война! – крикнула она. – Всем стоять, обыск!

      Девчонки не решились убежать в свою комнату, иначе это однозначно указало бы на виновность. И тогда беглянке было бы несдобровать! Никто не знал, какая страшная кара могла обрушиться на голову дерзкой воровки, потому что еще никогда ни одна студентка не покушалась на варево Ленки Целко.

      Гоша оправился от ступора и принялся нагло трогать девушек. Они безропотно давали заглядывать себе под платья и в халаты, хотя в другой раз бы постеснялись показывать свои рваные трусики и давно не бритые лобки. Маринка в это время окучивала двоих уродовских парней, по неосторожности выскочивших на крик.

      – Ну хватит там жопы щупать! – заорала Ленка, когда Игорь потерял уже всякий стыд. – Кастрюлю же сперли, а не стручок перца! К тому же с кипятком.

      – Ну ни фига себе, – опечалился Паскудников. – Так он еще и с перцем был? Вот изверги, нелюди просто! Обрезание таким делать надо.

      – Даже девушкам? – заинтересовалась Трахтеншёльд.

      – Сейчас по запаху найду! – заявила Ленка. – Они моей кровищей из дырки умоются, сучки!

      Лена почему-то сразу распознала в преступлении групповую кражу. Скорее всего, она была права – никто в одиночку, находясь в трезвом уме, на такое смертельно опасное злодеяние не решился бы. Другое дело, в общаге редко можно было встретить полностью трезвую девушку, непременно кто-то или с похмелья мучился, или только что принял стакан-другой. А может, какая соседка на спор балуется? Лена в страшной злобе шагнула в коридор и еще раз втянула мстительным носом вонючий супный дух, что еще витал в общаге.