к подножию холма. Удалившись от места стоянки метров на двести, он случайно провалился в какую-то пещеру. Хорошо, что она была неглубокой, а то несчастный механик мог бы заживо свариться. Поскольку оказалось, что пещера полна воды, и воды горячей. Откуда-то из-под земли бил настоящий гейзер, пахнущий так едко, что даже нос щекотало, хотя Григорий уже привык к терпким запахам этой эпохи.
Мокрый с ног до головы Забубенный в потемках еле выбрался наверх, оглашая всю округу древнерусскими выражениями и пошел обратно, успев замерзнуть по дороге. Но, к счастью, идти было недалеко, и скоро он вернулся в лагерь, где обсох и согрелся у костра.
На утро, пока еще не поступило приказа выступать в поход, Григорий сбегал на место вчерашнего инцидента и все внимательно осмотрел. Из-под земли действительно бил горячий источник, запах которого и вкус воды, наводили Григория на мысль о минеральных водах. Тем более, что стены пещеры были почти везде каменными, а вода кристально чистой.
Поскольку в прошлый раз особого вреда эти серные запахи его здоровью не нанесли, то, пользуясь случаем, Забубенный решил немного подлечиться. Он разделся, залез в эту горячую, бурлящую яму, и оставался там до тех пор, пока не разнеслась команда «по коням!». За это время механик так расслабился в горячей воде, нанюхавшись лечебных запахов, что еле смог собрать всю волю в кулак, одеться и добрести о своего коня. И весь день ему хотелось спать до такой степени, что дважды он едва не выпал из седла на полном скаку.
Как выяснилось позже, венгерские минеральные воды пошли ему на пользу, – перестала болеть поясница и копчик, замученный седлом. В мозгу просветлело, так, словно кто-то протер его чистой тряпочкой, смахнув пыль. Правда, ненадолго. Требовались новые процедуры, но возвращаться обратно к месту стоянки монголы отказывались, как ни расписывал механик хану Тобчи целебные свойства местных минеральных вод, а разыскивать новый было некогда. «Надо будет в лагере допросить этого пленного жупана, – подумал в досаде Забубенный, – он наверняка знает, где тут основные курорты расположены».
В тот же день к вечеру, преодолев еще несколько обширных полей, местами даже напоминавших степные просторы, русско-монгольское войско выехало на вершину плоского холма, откуда им открылся вид на огромный монгольский лагерь, похожий на степной муравейник. Тысячи походных юрт и телег покрывали все поле до самого горизонта, почти перекрывая собой вид на немалый по местным меркам городок Кичкемет, захваченный Субурханом.
– Где-то я все это уже видел, – проговорил себе под нос Забубенный, ехавший теперь рядом с ханом Тобчи, и разглядывавший лагерь монголов сквозь поднимавшуюся над ним пыль, – и не так уж давно. Всего год прошел.
Сторожевые разъезды главного монгола встретили дружины Тобчи и черниговцев еще на подходе, проводив к воротам лагеря, который, как, оказалось, был довольно хорошо укреплен. По всему периметру была построена крепкая на вид стена, за которой раскинулся целый параллельный Кичкемету город.
