хрустящие на зубах листья, разноцветные перья, сотни лиловых огоньков… Когда это было?
– Уже очень поздно, – покачала головой Агри Рина. – И вот что. Не покидай этот мир. Мы с тобой должны еще встретиться.
Черная Мя оказалась права насчет того, что уже очень поздно. Когда девочка вышла в коридор, по нему гуляли лишь длинные тени от тусклых голубых светильников. Постоянный дневной гул затих. Безлюдные лестницы послушно довезли ее до кафе. Там уже погасли огни, лишь одна свеча горела в простой ребристой раковине, распахнутой, как ладошка, на столе, где стоял остывший Машин ужин. Девочка поела, затем долго, растягивая удовольствие, пила горячую коралловую воду с привкусом корицы, имбиря и карамели. До нее доносился шум города и прибой. Если просунуть голову между крупными завитками на решетке, были видны светящиеся зеленоватые улицы, огни ракушек, переливающиеся разноцветные окна понадводников. Наконец ужин был съеден, огонек свечи начал захлебываться в луже пахнущего рыбьим жиром парафина, и Маша собралась идти в комнату. У нее портилось настроение при одной мысли об этом, ведь там уже спали девочки. Как приятно было посидеть в одиночестве, без их компании, без непонятных шуточек и колкостей и постоянного ожидания подлостей. Страшно даже представить себе, что они приготовят для нее завтра утром.
Однако делать было нечего. Со стороны ночного океана дул прохладный бриз. На плетеных стульях и столах кафе нельзя было уснуть даже при большом желании. Девочка, подсвечивая себе путь фонариком колокольцев, начала подниматься по легкоступам к окну. Но на подоконнике сидели и шепотом ссорились две девочки, и Маше пришлось замереть, чтобы они ее не заметили.
– Зря ждешь, в темноте она не пойдет по легкоступам, – шепотом говорила одна, та, что пониже.
– Она не знает другой дороги, – спорила высокая девочка. По шепоту нельзя было догадаться, кто это был.
– Вы уже замедузили ее травить! – возмущалась маленькая. – Сколько мне покрывать вас и заметать следы?
– Тебе-то что?! – огрызнулась высокая.
– Если вы не прекратите, пострадаю я! Не советую забывать об этом! Морена нажалуется, она обещала, и меня уволят!
«Наверное, это Лилия, – подумала Маша. – Хотя Морена в принципе могла сказать такое любой из девчонок, например Каре, чтобы приструнить ее».
– А что сразу я-то?! – возмутилась высокая. – Клей в туфли ей Кара налила.
– Иголка, милая! Я говорю про иголку! Это уже нечто! Что будет в другой раз, кислота на простынях? У вас, девчонки, совсем уже крыша едет!
– Она даже не начала еще работать, всего лишь делают пробы, а уже прошла трех Мя. Ты когда-нибудь слышала, чтобы Агри Рина проводила пробы новичка?
«Интересно, уже три дня работаю, возвращаюсь позже всех, а оказывается, это всего лишь пробы, что же тогда у них за работа такая? Еще труднее?» – испугалась Маша.
– Не ваше дело! – отрезала маленькая. – Я сказала, если с новенькой еще что-нибудь
